Секс в религиях

Культурное оформление сферы сексуальных отношений происходит на заре человеческой истории, причем модели деятельности и оценок в этой сфере относятся к самым глубинным и устойчивым характеристикам культуры. Мировые религии (буддизм, христианство, ислам) за тысячелетия своей истории сформировали целые цивилизации – христианскую, исламскую, круга Юго-Восточной Азии, китайскую и японскую, разительно отличающиеся друг от друга. Здесь различается все: образ жизни, психология, исторические судьбы народов. При этом не менее разительно различается конфигурация одной из наиболее важной для культуры в целом – сферы сексуального. Так мы подходим к теме нашего разговора: эротика и религия. Самый общий принцип классификации культур по типу их половой морали, принятый в этнографической литературе, – чтение на антисексуальные (строгие) и просексуальные (терпимые).

Яркий пример антисексуальной, репрессивной морали – средневековое христианство, отождествлявшее секс с грехом. Там, где такая установка была реализована, половая жизнь, в принципе, ограничивалась браком. Браки заключаются старшими без учета личных предпочтений молодых.
Ухаживание отсутствует. Существует жесткая сегрегация мужчин и женщин в общественной жизни и в быту. Всякие разговоры на эротические темы, включая сексуальный юмор, запрещаются или осуждаются. Половые отношения в браке ограничиваются постами и другими предписаниями, сами же отношения рассматриваются как греховная или постыдная необходимость и находят свое оправдание в рождении детей.
Понятно, что в этом случае вся сфера эротического как бы выдавливается из культуры. Как запрещенное и постыдное, эротическая культура влачит жалкое существование. Однако, поскольку ласка и нежность вечны и пребудут на земле до тех пор, пока жив человек, она не исчезает в этих обществах, но существуя вопреки, принимает часто уродливые формы, подавлена страхами и раскаянием.
Противоположный полюс представляют народы Полинезии. Сексуальность и эротизм поощряются здесь открыто и в мужчинах, и в женщинах. Полинезийский идеал красоты откровенно эротичен. Половые проблемы свободно обсуждаются и находят выражение в песнях и танцах. Проявления сексуальности у подростков и юношей считаются нормальными и здоровыми. Большое значение придается сексуальному удовлетворение в браке, допускаются и внебрачные связи.

Большинство человеческих обществ расположены между этими полюсами. И хотя традиционные сексуальные нормы преподносятся их носителями как универсальные, выражающие волю богов и вечные, для нас важно осознать, что та половая мораль, которая закрепилась на просторах России, Белоруссии, Украины, есть лишь один из вариантов безграничного многообразия. Даже в пределах бывшего Союза половая мораль народов Прибалтики или постсоветского Востока существенно отличается от общеславянской, что обусловлено принадлежностью всех этих народов к различным культурным кругам: протестантскому (католическому), православному и исламскому.
Далее разнообразие еще выше. В обществах с просексуальной установкой с течением времени выработалась утонченная сексуально-эротическая техника, иногда, как в Индий и в Китае, возведенная в ранг религиозного культа. В некоторых исламских обществах существует традиционно терпимое отношение к гомосексуализму. В разных культурах разительно отличаются нормы добрачного полового поведения.

Все мы живем в культуре, сформировавшейся в ходе тысячелетней истории православия Руси, и поэтому для нас особенно важно разобраться с православной традицией. Здесь надо сказать, что в православии закрепились и дожили до предреволюционных десятилетий самые жесткие формы христианской половой морали. В католическом мире с Россией в этом отношении сравнима, может быть, Испания, в протестантских обществах с самого начала было по-другому. Осуждая неверность в браке, протестантская церковь рассматривает жизнь на земле не как приготовление к будущей вечной жизни, но наделяет эту земную жизнь самостоятельной ценностью, что позволяло совсем по-другому смотреть на радости земного существования. Недаром сексуальная революция начала свое движение и наиболее безболезненно происходила в протестантских обществах.
Итак – православие. В центре православного мироощущения лежит идея первородного греха. Спастись человек может только церковью. В центре религиозного идеала лежит монах-подвижник. Самый же страшный грех – гордыня, умствование. Для православного мирянина идеалом является монах. Соответственно, идеалом мирянина будет простец, максимально соблюдающий религиозную практику, минимизирующий пищу и секс, много молящийся и утруждающий свое тело. Как мы видим, ни для сексуальности, ни для эротизма в этой системе представлений места нет.
Добрачная и внебрачная сексуальность резко осуждается. Внутри брака сексуальность подвергается жестким ограничениям. Для обозначения всех отклонений от предписанного используется термин "содомия", или содомский грех. Существует понятие "блуд в браке, которое определяет то, что мы сейчас назвали бы утонченной эротической техникой. Близкий к церкви автор возмущается византийцами и их "мерзостным лобызанием женского стыда".
Предписания носили и более детальный характер. Ограничения во времени охватывали посты, религиозные праздники, воскресенья. Муж и жена не могли соединиться перед походом в церковь. Если подсчитать, то для добродетельного христианина на сексуальную жизнь оставалось примерно четверть дней в году. В рамках традиционно православной культуры существовала жесткая табуация, т.е. запрещение на упоминание, произнесение всего, что относится к сфере сексуального и эротического. Таким образом, в языке просто не оказывалось понятий для описания, а значит, и осмысления этой огромной и сложной сферы.
В реальности столь жесткие предписания нельзя было выполнить. Неизбежные нарушения запретов, страх кары за нарушения, запретна обсуждение постепенно превратили сам половой акт, близость между мужчиной и женщиной в нечто тягостное, греховное и опасное по своей сути. Формально не осуждаемая половая жизнь в браке оказывалась хоть и не устранимой, но мучительной стороной семейной жизни. Интимная близость находила свое оправдание в рождении детей, то есть лишалась самостоятельной ценности. Как путь сближения мужчины и женщины, как фундаментальная радость, дарованная человеку, секс не осмысливался. Поэтому проблема удовлетворенности (неудовлетворенности) сексуальными отношениями в рамках традиционного сознания существовать вообще не должна. Запрет на любые внебрачные связи имеет своей целью снять этот вопрос, так как лишает человека возможности сравнения, в принципе, препятствует освоению эротической культуры, сознанию своих предпочтений, желаний, особенностей. Общее соотношение традиционного православия и эротизма безрадостно. К счастью, нормативные предписания культуры и живая практика никогда не совпадают.
Сфера сексуально-эротического конечно же жила, но вытесненная на низовые уровни культуры, в разряды профанического. Огромные пласты массового лубка, потайной сказки, куплетов, частушек, потешных действ, свадебных ритуалов, петрушечных представлений, побасенок, балаганных зазывал и т.д. раскрывают перед нами целый мир эротических переживаний в представлении наших предков. Немало интересных обычаев, связанных с добрачными формами сексуальности, фиксирует этнография. Речь идет о "посиделках", "вечерках" и других формах группового общения молодежи. Кстати, отметим, что данные этнографической науки вступают в разительное противоречие с утверждениями об исконной чистоте наших предков и благости патриархального общества. О традициях русской эротической культуры еще будут написаны самостоятельные исследования.
История свидетельствует: все авторитарные режимы тяготеют к репрессивной половой морали. Нет больших моралистов, чем вожди тоталитарных обществ. К началу З0-годов официальная советская идеология включила в себя традиционную православную нормативность. Официальное искусство – воинственно антисексуально. Любовь картонных героев соцреализма бесплотна. Школа, идеология, официальное искусство воспитывали целые поколения на репрессивных установках. Вся сфера сексуальных переживаний и вырастающая на ней культура опять выдавливаются на низовые профанические уровни.
Однако, как говорил один популярный в XIX веке экономист: "Крот истории хорошо роет".

Сейчас во всем мире произошли глубинные изменения в культуре. Налицо крах антисексуальных установок традиционного христианства. Интеллигенция и вслед за ней все другие слои общества перестали видеть в сексуальности нечто постыдное и мерзостное. Реабилитированный эротизм находит разнообразные преломления как в высокой, так и в массовой культуре.
Репрессивная половая мораль – один из важнейших элементов тоталитарной психологии. Духовное освобождение требует освобождения от страхов табу и запретов в этой сфере, выведения эроса из подполья, из области татуированного – вверх, на уровень того, что достойно осознания, спокойного осмысления и, конечно же, очеловечения, освоения в своих высших формах.