Фигаро с улицы Панской

Когда-то самарские парикмахеры любили рассказывать клиентам такой анекдот. Двое молодых людей решили открыть свое дело. Оборудовали парикмахерский салон, повесили огромную яркую вывеску. Около новой парикмахерской собралась огромная толпа. Все громко смеялись, но никто в салон не заходил. На вывеске было написано: «Стрыжом и брэим» Козлов и Баранов.



Вообще, самарские парикмахеры считались признанными острословами и шутниками. Каждый салон был чем-то вроде клуба со своими завсегдатаями. Здесь узнавали последние новости, пили чай. Тут же можно было купить свежие газеты, бижутерию. Такие традиции возникли не случайно. Дело в том, что долго в Самаре не прививалось парикмахерское дело. Русские люди, берегли свои окладистые бороды, густые усы и длинные волосы. Появиться на улице с голым подбородком было также немыслимо, как без брюк. Длинные волосы считались признаком мужественности, силы.

До середины XIX века цирюльники стригли в основном солдат, да и то без всяких хитростей: «чик-чик и под ноль». Горожане же сами подравнивали свои «космы». Обращаться к посторонним людям считалось чуть ли не грехом. Хочется напомнить, что у славян- язычников было принято наводить порчу, сжигая волосы врага и произнося при этом заклинания. Возможно, поэтому самарцы тщательно следили, чтобы отрезанные волосы не попали в чужие руки.

И вот в 1863 г. в Самару прибыл известный европейский парикмахер француз Эдмонд. Он открыл в центре первую настоящую парикмахерскую. В «Самарских губернских ведомостях» читаем: «Парикмахерская чистая, со столичными ценами». Эдмонд привез с собой духи, одеколон, лосьоны, туалетную воду лучших парижских фирм. Он был непревзойденным дамским мастером. Однако желающих постричься по европейской моде или сделать укладку оказывалось мало. Парикмахер вынужден был специализироваться на изготовлении париков и шиньонов. В летние месяцы мастер обслуживал клиентов на волжских пристанях и пароходах. Французу было трудно в Самаре, но он начал это непростое дело и оно нашло продолжателей. Парикмахерских становилось все больше, и жители привыкали ежемесячно посещать эти салоны. Госпожа Клецкина открыла на улице Николаевской салон «Дамские моды». Свои мастерские имел Штеинберг на ул. Саратовской, Панской; Литвинова на Саратовской ул., Войде на Предтеченской улице между Соборной и Троицкой. Хозяева заведений, поработав некоторое время парикмахерами, становились настоящими предпринимателями. Они нанимали мастеров и подмастерьев, которые и обслуживали клиентов.

В исключительных случаях, когда в парикмахерской появлялся какой-нибудь известный купец или государственный муж, хозяин сам брался за ножницы, не доверяя это дело своим ученикам. Любого клиента обслуживали предельно вежливо. Его спрашивали: «Изволит ли он сам подобрать себе фасон прически из европейских альбомов с фотографиями или положится на вкус мастера?»

Надо сказать, что в эпоху формирования рыночных отношений лицо человека, а значит, и прическа играли огромную роль. Каждый социальный слой носил свою прическу. И по ней можно было судить об общественном положении любого гражданина. Интеллигент носил бородку, пенсне, и волосы укладывались так, чтобы лоб был открытым, а форма головы подчеркивала рассудительность, знания и внутреннюю глубину. Государственные деятели часто носили бакенбарды, усы, чтобы подчеркнуть строгость и важность. При этом пожилые чиновники иногда сбривали волосы наголо. Человек с такой прической внушал особое уважение, а облаченный в генеральский мундир мог привести даже в трепет. Купцы носили часто широкие окладистые бороды, идеально ровные и расчесанные. Вся их прическа подчеркивала мужественность и решительность. Мещане и рабочие стриглись «под горшок», иногда украшая себя большими чубами. Хулиганы-горчишники носили челку, нахально вылезавшую из-под картуза.

Самыми высокооплачиваемыми мастерами, получавшими за работу больше целкового с клиента, считались те, кто мог в прическе выразить характер и профессию посетителя.

К 1911 г. в Самаре открылось уже 20 парикмахерских. К этому времени в мастерских использовалась самая современная европейская техника, включая электробритвы и электрозавивки. Хотя, конечно, мужчины предпочитали традиционную опасную бритву.

Ну а дамы продолжали приглашать мастеров на дом - слишком уж замысловатых причесок требовали женские головки...



Ирина Демидова, кандидат исторических наук, Андрей Демидов. поделиться

20.09.1999