Идешь к женщине - не забудь плеть

"...Низкорослый, узкоплечий, широкобедрый пол мог назвать красивым только отуманенный половым побуждением рассудок мужчины", - заявлял еще в прошлом веке Артур Шопенгауэр. И продолжал: "Женщина по своей натуре обречена на повиновение, ей нужен господин... Самые блестящие представительницы своего пола никогда не производили ничего истинно великого и самобытного".

Немецкий философ в данном случае развивал древнюю традицию, корнями своими восходящую еще к античности. Вот, например, рассуждения Платона: "Насколько женская природа по своему достоинству хуже нашей, мужской, настолько же она превосходит нас своей многочисленностью". Схожих взглядов придерживался и Аристотель. Он рассматривает женщину как недостаточно развитое человеческое существо и в своем труде "Политика" относит женщин к детям, ибо они обладают способностью мыслить в "крайне слабой степени".
Подобная традиция отношения к женскому полу и порождала все те жестокости, коим женщина подвергалась на протяжении всей истории человечества. Впрочем, зачастую женщины и сами проявляли в этом изрядное усердие.
Законы Римской империи отстраняли женщин от всех должностей. Им было отказано в праве решать свою судьбу. Катон советовал мужьям надеть узду на это "неукротимое животное". Римлянки, в свою очередь, вымещали свой гнев на рабынях. По свидетельству Ювенала, вполне достаточным основанием для гнева римлянки служил нос невольницы, который не нравился госпоже. Иными словами, стоило госпоже быть недовольной своей внешностью, как за это расплачивалась ни в чем не повинная рабыня.
У некоторых матрон существовало правило, по которому рабыни, занимаясь прической своей госпожи, должны были быть обнаженными, чтобы в случае малейшей погрешности быть готовыми к побоям. Если прислужницы разбивали стакан или во время варки портили какое-нибудь кушанье, то могли рассчитывать на самую ужасную порку, нередко проводившуюся в присутствии гостей - для их развлечения. Ювенал писал по поводу одной дамы: "О, горе ее прислужницам... Полосы кожаных ремней разрываются о спины рабынь, у других потоками струится кровь под ударами плетей..." Во времена императора Адриана некая дама была приговорена к ссылке на пять лет за жестокое обращение со своей рабыней.

Монашеская философия средневековья усиливает традиционное презрение мужчины к женщине. В послании апостола Павла коринфянам говорится: "Жены ваши в церквах да молчат; ибо не позволено им говорить, а быть в подчинении, как и закон говорит. Если же хотят они чему научиться, пусть спрашивают дома у мужей своих..." Христианские богословы собирают воедино все неблагоприятные оценки, данные женщинам наиболее авторитетными мыслителями древности. Фома Аквинский считает необходимым воспроизвести сентенцию Аристотеля: "Природа всегда стремится создать мужчину. Женщин же она создает только по бессилию или случайно".
Репрессии инквизиции против женщин, обвиненных в колдовстве и ереси, достаточно хорошо описаны писателями и историками. Однако настоящий террор в отношении женщин царил в средневековых монастырях. Подобно Древнему Риму, где наиболее жестокой порка считалась тогда, когда она поручалась специально для этой цели назначенной женщине, и в монастырях наиболее усердствовали в телесных наказаниях женщин сами женщины. Чаще всего экзекуции подвергались монашенки, погрешившие против правил приличия или не совсем строго относившиеся к своим обязанностям.
Наказание, по уставу, должно было производиться в присутствии всех сестер. Например, у монашенок-кармелиток преступница должна была лечь на пол и в таком положении просить прощения, затем должна была обнажить свои плечи и получить от настоятельницы столько ударов, сколько той заблагорассудится. Во время трапезы одетая в рубище провинившаяся должна была лежать в столовой на полу и здесь же получала отпущенное ей количество хлеба и воды. При богослужении она должна была лежать распростертой у входа на хоры, причем сестры либо переступали через нее, либо ходили по спине. Подобные обычаи существовали в монастырях этого ордена долгое время.
В конце прошлого века всю Европу потряс случай в монастыре кармелиток в Кракове, где в течение двадцати одного года содержалась в заточении сестра Варвара. Когда судебные и полицейские чиновники, получив анонимное сообщение, с большим трудом попали в монастырь и обнаружили место заключения несчастной, они ужаснулись. В находившейся рядом с отхожим местом камере, имевшей семь шагов в длину и шесть в ширину, с замурованным окном и решетчатой дверью сидела на кучке соломы голая, совершенно опустившаяся полоумная женщина.
Вот как описывали это тогдашние газеты: "При появлении незнакомых людей, вместе с которыми проник давно забытый ею свет, несчастная простерла руки и душераздирающим голосом произнесла: "Я голодна!" Целых двадцать один год монахини-сестры проходили мимо кельи Варвары, и ни одной из них не приходило на ум принять участие в судьбе пленницы. Наполовину человек - наполовину животное, с отвратительным и до омерзения грязным и испачканным экскрементами телом, с выдающимся наружу скелетом, с впавшими донельзя щеками и коротко остриженной грязной головой, немытая в течение многих лет, - вот кто предстал перед вошедшими к ней чиновниками. Когда Варвару одели и вывели из места продолжительного заточения, следователь спросил ее о причинах столь тяжкого наказания. "Я нарушила обет целомудрия, - ответила несчастная, - но, - прибавила она, указывая на сестер-монахинь, - и они ведь далеко не ангелы". Немедленно был проведен тщательный обыск, в результате которого в монастыре нашли различные атрибуты истязаний: плеть, нагайку, кнут и другие орудия пытки.
К этим случаям жестокости в монастырях вплотную примыкают случаи самоистязания. Телесные наказания ценились так высоко, что для получения звания старшей сестры и даже для получения права участия в выборах на более высокий пост от всех монахинь требовалось самобичевание. Инструменты, применявшиеся для этого, были различными: метла, угольные щипцы, посохи, палки. Святая Бригита истязала себя связкой ключей.
Среди монашенок самой известной кающейся была мать Базидеа из Сиены (Италия). В дни своей молодости она прибегала для самоэкзекуции к железным прутьям и истязала себя до тех пор, пока не плавала в луже собственной крови. В зимние месяцы она проводила ночи в снегу, летом спала в крапиве или шиповнике. После экзекуции она заставляла поливать свои раны уксусом или посыпала их солью.

В 1585 году Генрих III учредил братство под названием "Белые кающиеся провозвестники". Члены этого братства отличались тем, что устраивали процессии, в ходе которых нещадно избивали себя плетьми. По свидетельству современников, женщины в этих шествиях превзошли мужчин и ходили по улицам босиком, несмотря на то, что процессии нередко продолжались шесть и более часов. Позднее вошло во всеобщую привычку, что женщины и девушки расхаживали официально по улицам с плетью в руках, и даже дамы высших сословий не стеснялись показываться в публичных местах полуобнаженными и занимались при честном народе умерщвлением плоти. Только в 1601 году подобные братства кающихся были во Франции запрещены. Однако в остальной Европе они встречались до середины прошлого века.
В средние века плетка над женским телом свистела не только в монастырях. Например, в Париже существовал полицейский закон, по которому проституткам запрещалось входить в школьный квартал. Нарушительниц закона по указу короля приговаривали к публичному наказанию розгами. Сначала их везли по городу, привязанными к тележке, и на каждой площади пристав зачитывал приговор, а палач сек их розгами по обнаженным ягодицам. Все это сопровождалось большим скоплением любопытных. Однако наказанию розгами и плеткой подвергали не только путан. Иногда этой "чести" удостаивались другие дамы - вплоть до самых знатных: все зависело от каприза короля.

В условиях нарождающегося и крепнущего капитализма женщина тоже не могла чувствовать себя спокойной. В Германии и Швейцарии судьи и члены магистрата пользовались неограниченной властью и даже при самых незначительных проступках назначали виновным ужасные экзекуции при помощи палочных ударов. В некоторых городах женщин-преступниц помещали в особого устройства машину, где они были не в состоянии повернуться. Благодаря подобным тискам каждый удар достигал своего назначения. Иногда арестанток заставляли одеваться в особые платья и подвергали экзекуции, которая производилась также женщинами.
В полицейских дворах Голландии женщин секли сразу целыми дюжинами, причем за отдельную плату на этих зрелищах могла присутствовать и посторонняя публика. В 1630 году магистрат города Эдинбурга под страхом телесных наказаний запретил женщинам носить на улицах пледы. Шотландский плед закрывает лицо, и магистрат решил, что эдинбургские дамы и девушки могут вести себя неблагопристойно, улыбаться из-под пледа мужчинам, строить глазки и т.д. Подобный запрет не дал результатов, хотя ослушавшихся и подвергали тяжкому наказанию.
В Англии закон о телесном наказании женщин продержался до прошлого столетия.
Публичные экзекуции были отменены в 1817 году королем Георгом III. Порки в тюрьмах - в царствование Георга IV. Однако в пансионах для молодых девиц употребление розг оставалось обычным делом, и еще в 1830 году барышни приговаривались своим учебным начальством к довольно серьезным экзекуциям. Например, в присутствии всей школы секли наполовину обнаженных взрослых девиц, почти что невест. Секли за малейшее уклонение от параграфов установленного режима. При всех публичных экзекуциях полагалось надевать на наказуемую особое платье, похожее на ночную рубашку. Затем ее заставляли лечь на скамью, руки придерживались, а ноги вставлялись в особое приспособление, плотно обхватывающее их. После этого следовала порка.
Со временем розгу все чаще заменял ремень. Вот как оценивал один британский педагог прошлого века его преимущества: "Ремень приготовлен из мягкой кожи, оканчивается он массой маленьких тонких полосок. При применении этого инструмента на теле молодой девушки получаются изумительные результаты. Само собой разумеется, что боль при наказании вызывается очень сильная, но зато скоропреходящая, а так как кожа при этом нисколько не повреждается, то приходится согласиться с тем, что этот инструмент должен быть предпочтен березовым прутьям, связанным в розгу. Вызываемое в данном случае болезненное ощущение совершенно достаточно для того, чтобы понудить молодых девушек добросовестно относиться к приготовлению задаваемых им уроков".

В 1902 году в суде Эдинбурга разбиралось любопытное дело. 15-летняя племянница одного фермера вернулась из женского пансиона вся в слезах и растрепанная. Оказалось, что на уроке русского языка она утверждала, что стихи, приписываемые одному поэту, на самом деле были написаны другим. Причем, девушка была права.
Учитель пожаловался классной даме, ученица сказала ей грубость, дама ударила ее по щеке, девушка бросила в классную пресс-папье. Дама пожаловалась начальнице, та пришла, силой уложила ученицу на кушетку, развязала ей панталоны, спустила их и, подняв платье вместе с сорочкой вверх, приколола на спине булавками. И начала сечь, сказав, что даст ей двадцать розг, если та не попросит прощения у классной дамы. Девушка попросила, но, вернувшись домой, рассказала все дяде, который и подал жалобу в суд. Суд приговорил начальницу к штрафу в 2 фунта стерлингов, а классную даму оправдал. Правда, "разобрались" и с девочкой. За оскорбление классной дамы суд приговорил ее к заключению в исправительном доме на 20 суток.
Последней женщиной, наказанной плетью по суду во Франции, была графиня де ла Мотт. Ее привязали за шею к позорной тачке и в обнаженном виде подвергли наказанию. Затем на ее плечах выжгли по букве V (voleur - вор) и отправили в пожизненное заключение. Она обвинялась в краже ожерелья королевы.
Но чаще всего наказание женщины плетью и розгами имело место в Париже в годы французской революции. Наиболее известным случаем является дело девицы революционного, но легкого поведения Тариан де Мерикур, самым жестоким образом публично высеченной толпой женщин. От этого она лишилась рассудка и прожила еще двадцать лет в доме для умалишенных. Чуть что - она срывала с себя одежды и пыталась нанести себе столь же позорное наказание, которое выпало на ее долю со стороны озверевшей толпы. Однако и в период реакции "золотая молодежь" во Франции развлекалась тем, что привязывала женщин к "дереву свободы", раздевала их и секла плетью или розгами.
Многовековые издевательства над женщинами дошли до своей крайности совсем недавно - по историческим меркам. В начале XIX века в Лондоне появились меблированные комнаты, чрезвычайно роскошно обставленные. Именно там собирались поклонники и поклонницы самоистязаний. Имена некоторых из них сохранились в истории. Например, у мистрис Коллет, чья племянница миссис Митчел пользовалась большой славой, часто гостил регент, будущий король Георг IV. Но во главе всего стояла Тереза Беркли, не имевшая соперниц в своем деле. У нее был удивительный набор орудий для истязаний. В воде постоянно хранился запас толстых и тонких березовых прутьев. Девятихвостые плетки, гибкие бичи, кожаные ремни... Летом в вазах имелась свежая крапива. Журнал "The Bouton Magazine" в 1892 году сообщал подробности о дамском клубе на одной из центральных улиц Лондона. На каждом собрании клуба присутствовали двенадцать человек: шесть активных и шесть пассивных. Жребий решал, кого ждет какая участь. Президентша сама раздавала розги и пользовалась правом сечь первой. Затем активные начинали сечь пассивных, после этого роли менялись. Подобные клубы, как известно, существуют и до сих пор.

...В своем кратком историческом обзоре, конечно, далеко не полном, мы пытались показать, что, несмотря на все унижения и экзекуции, выпадавшие в течение веков на женскую долю, женщина и сама часто оказывалась усердным палачом для своих соплеменниц и даже находила удовольствие в самоистязании.
Около 1400 лет назад Маконский церковный собор официально рассматривал проблему, есть ли у женщины душа. Почти половина присутствующего духовенства на этот вопрос ответила отрицательно... поделиться

Григорий Кронгауз

21.11.2003