Ну и ню!

Самара всегда была городом, в котором высокая мораль одних не мешала жить другим без особых на нее оглядок. Директор одной из гимназий издал приказ, согласно которому гимназисткам строго-настрого воспрещалось подходить на улицах к гимназистам, гулять с ними, сидеть рядом в кинематографе. Более того, завидев гимназиста на улице, надлежало переходить, во избежание встречи с ним, на противоположную сторону. А в то же самое время, как сообщала 14 июля 1915 года газета "Волжский день", "в Струковском саду задержан мальчик Воробьев за торговлю порнографическими карточками, приобретенными им в магазине по ул. Панской".

Впрочем, это, оказывается, только цветочки по сравнению с тем, что было описано в другом номере той же самарской газеты. А случилось вот что. В купальне Мочалова по Алексеевскому спуску (купальня - строение на воде или у воды для "закрытого" купания) объявились нудисты-хулиганы. Они, пишет газета, выйдя нагими из купальни на прилегающую к ней открытую площадку, подходят к женскому отделению и заглядывают в щели. Другая часть голых мужчин вылезла из отдельных кабинок, взобралась на крышу и оттуда рассматривала купающихся дам. На место происшествия был командирован полицейский надзиратель. Не обращая на него внимания,компания спокойно продолжала свои действия, а затем улизнула. "Захвачены" были только Степан Рогачев - корректор типографии, и Василий Назаров - служащий железнодорожного депо при станции Самара. Губернатор подверг их двухнедельному аресту при тюрьме.

Трагикомическое происшествие приключилось вскоре с самарским домовладельцем П. Л. Мамошкиным, проживающим в с. Екатериновка. Приехав по делам в Самару, он загулял. Сняв номер в "Интернационали", привел к себе девицу легкого поведения, через какое-то время заменил ее второй, затем - третьей. Поздно ночью отправил и ее и привел четвертую, которая пробыла у него всю ночь. Утром, потихоньку, пока он спал, девица освободила номер, а также карманы своего нанимателя от двух бумажников.

Проснувшийся вскоре Мамошкин обнаружил потери. О кошельке с деньгами (там было 300 рублей) он особо не горевал. Зато во втором были денежные документы на 100 тысяч рублей, в том числе бумаги на аренду 50000 десятин земли и за хранение бриллиантов на 10000 рублей. Сразу отрезвев, Мамошкин бросился на квартиру полицейского надзирателя Л. А. Долганова и слезно умолял разыскать пропажу.

Бумажник с документами был обнаружен у дверей гостиницы в полной сохранности. Мамошкин был так счастлив, что попросил полицейского прекратить розыски. Но для последнего доведение дела до логического завершения было вопросом профессиональной чести, и он нашел похитительницу, а у нее - и первый бумажник, правда, несколько похудевший.

Девица призналась в краже, а также поведала, что второй кошелек ее не заинтересовал, поскольку она грамоте не обучена и в бумажках ничего понять все равно не смогла бы. Оттого и подкинула его к гостинице, где остановился ее "благодетель". Определив в соответствующее место девицу, полицейский надзиратель направился к швейцару "Интернационали", у которого пострадавший разжился коньячком для пирушек с девицами (о чем тот случайно обмолвился). И поскольку Самара в то время активно боролась за трезвость, то составил протокол и на швейцара...

К слову о трезвости. Борьба за нее в городе началась исподволь в восьмидесятых годах прошлого века, в арсенале активистов были волшебные фонари, плакаты, сатирические рисунки, открывались бесплатные читальни, проводились акции. Известный талантливый самарский врач Вениамин Португалов впервые в мировой практике открыл домашний кабинет по лечению алкоголизма с помощью впрыскивания раствора стрихнина, а в 1886 г. вместе с коллегами создал одно из первых в России обществ трезвости. В годы 1-й мировой войны трезвость стала государственной политикой, и с 1 января 1915 года во всей Российской империи был вве-ден сухой закон. В каждом номере того же "Волжского дня" публиковались сообщения о том, что "подвергнуты аресту при тюрьме" лица, торговавшие различными старинными напитками из-под полы, причем не только крепкими или, скажем, денатурированным спиртом, которым и вовсе насмерть можно было отравиться, но даже "медовыми напитками" или "кисло-сладким квасом". Однако выполнение этого закона срывалось не только в России, но и (если вспомнить историю) абсолютно во всех странах мира. Что же касается Самары, то, как утверждают газеты той поры, именно у нас родился такой анекдот.

"Самарца спросили: "Почему пьете?". А он ответил: "Потому что жидкая. Была бы твердая, грыз бы".

Да и то, можно ли было, к примеру, без шампанского отметить долгожданное сообщение об "отмене безбрачия для почтовых служащих"? Оказывается, до 1915 года(!) почтово-телеграфным служащим категорически запрещалось вступать в брак с лицами, не состоявшими в ведомстве. А поскольку были времена, когда барышень на работу не брали вовсе, то, поступая на почтовую службу, молодой человек действительно обрекал себя на безбрачие. Слишком велика была радость, чтобы отмечать ее чашкой чая...



По материалам газеты "Волжский день" за 1915 год. поделиться

Татьяна Харитонова

04.10.1998