Сражение за читателя

Руководитель группы современной прозы издательства ЭКСМО Лариса Михайлова научит каждого книги читать, а некоторых - еще и писать.

На вопрос о том, какие книги должны быть в каждой домашней библиотеке, американцы наряду с Библией не устают называть Гарри Поттера и «Новую революционную диету доктора Аткинса». В то время, как русские (хотя и тратят деньги преимущественно на руководства по преуспеванию, садоводству и занятию сексом) к нетленному пока все же относят Булгакова и Толстого. И это вселяет оптимизм. И еще веру в то, что статус самых читающих к нам когда-нибудь вернется. В 36 лет уехав из Самары штурмом брать Москву, Лариса Михайлова за пару лет умудрилась стать настоящим профессионалом и авторитетом в книгоиздательском бизнесе столицы.
Лариса рассказала нам о своей непредсказуемой карьере и особенностях издательского бизнеса, о том, как выпускала долгожданный, третий, роман об Иване Чонкине, как привозила в Россию самый громкий бестселлер последних лет «Тайну» Ронды Берн, а также объяснила, почему Дарья Донцова – хорошая писательница, плагиат – понятие относительное и каким еще образом можно использовать красную икру.

«Станет модно быть интеллигентом»

– Лариса, ну как, мы уже снова стали самой читающей страной?
– Нет, пока не стали. Сейчас книга – это преимущественно источник развлечения. В СССР она играла более важную роль, особенно для интеллигенции. Представьте – вы целый день работаете, потом приходите домой, а там телевизор с программой «Время» и радиоточка. Конечно, остаются книги! В лихие 1990-е люди думали не о литературе, а о куске хлеба и как его заработать. Сейчас ситуация меняется. Начинает появляться новая интеллигенция. И ее самосознание не в последнюю очередь формируют писатели. Современный писатель тем и важен, что он один может выразить ценности целой группы людей. Я умирала со смеху, когда читала «Духless» Сергея Минаева. Ведь он рассказал о нас, о менеджерах. Одна фраза «Они сражались за розницу» чего стоит! Я все время сражаюсь за эту самую розницу (смеется). Точно так же вскоре появятся книги, которые скажут: «Господа, а теперь модно быть интеллигентными и иметь свою собственную, а не заимствованную точку зрения».
– Почему решили брать Москву?
– Выросла. Поняла, что уже сама могу возглавлять маркетинговую службу. Меня пригласили в Москву на пост директора по маркетингу в «Фратти».
– Когда же случились книги?
– Я мечтала соединить свои знания и опыт в сфере культуры и маркетинга. Так я нашла вакансию бренд-менеджера в издательстве «ЭКСМО», куда меня, правда, не захотели брать.
– Это почему?
– У меня не было опыта работы в издательском бизнесе. Но я очень хотела. И добилась своего. При этом с директора по маркетингу я ушла на должность ниже – простым сотрудником. Но возглавить отдел современной прозы мне было предложено сразу по окончании, испытательного срока, после успешного запуска на рынок романа Василия Аксенова «Редкие земли». Разрабатывала обложку, делала рекламу...
– И какие обложки сегодня в моде?
– Такие, на которых есть один, но очень яркий, запоминающийся образ. К примеру, обложка к книге Андрея Рубанова «Жизнь удалась». Андрей – удивительный человек, в прошлом банкир. Подзаголовок мы придумали такой: «Роман о «сытой» жизни 1990-х». Художникам было сказано: «Вот вам банка красной икры и кетчуп. Идите и сделайте эту надпись живьем!». И они сделали. Прямо у нас в редакции, на одной из стен так жирно выложили икрой – «Жизнь удалась», сфотографировали и поместили на обложку. Книга очень хорошо продается.

«Никогда не рассказывайте анекдоты»

– Лариса, и все же, даже если пока мы не самые читающие, перспективы – то у нас есть?
– В целом объем книжного рынка растет на 15-20 % в год и в натуральном, и в денежном выражении. Но это стандартные показатели роста. Прелесть же этого рынка в том, что его потенциал рассчитать невозможно. Я могу с точностью до капли сказать, сколько шампуня в год вам понадобится, но вот сколько вам нужно книг – неизвестно никому.
– А кто сегодня вообще покупает книги?
– Люди с высшим образованием, живущие в крупных городах, с доходом от среднего, а иногда и ниже среднего. Это демографические характеристика. Психографическая – объясняющая мотивы – такая: люди читают ради развлечения. Книги Донцовой и Устиновой идеальны для того, чтобы отвлечься и отдохнуть. Вы получаете массу переживаний, но точно знаете, что все хорошо закончится. У этих авторов и миллионные тиражи.
– Не слишком ли мы все упрощаем? Та же Донцова в глазах некоторых, даже очень уставших людей, писательница, скажем так, не самая сильная.
– Такие книги тоже нужны, она пишет о проблемах, волнующих каждого. И люди начинают читать книги.
– То есть вслед за Донцовой читатель и Пушкина с Гоголем с базара понесет?
– Мы никогда не будем сравнивать Донцову с Пушкиным, как не будем сравнивать ее с букварем. Букварь нужен, чтобы учиться читать, Пушкин – чтобы быть русским человеком.
– На днях редактор журнала «Maxim» Игорь Черский бвинил Дарью Донцову в плагиате, будто бы она позаимствовала часть его рассказа. Как отреагировало издательство?
– Речь идет об истории покупки новорусскому Митрофанушке образования, анонимно опубликованной в 1998 году на сайте Анекдот.ру, а к настоящему моменту и вовсе пересказанной во всех мыслимых и немыслимых источниках. Что тут скажешь. «Никогда не рассказывайте друзьям анекдоты. Вы станете популярны – и найдутся "очевидцы событий", которые обратятся в суд за роялти». Нас удивляет серьезность, с которой к пересказыванию анекдотов применяется слово «плагиат». Как вы понимаете, в случае с анекдотом говорить об авторстве неуместно – это современный народный фольклор. И сходство завязки, кульминации и развязки фольклорного сюжета – непременные условия его узнаваемости.

«Мы просто следуем за потребностью читателя»

– Лариса, какими выпущенными вами книгами вы гордитесь особо?
– «Перемещенным лицом» Войновича, заключительным романом о солдате Чонкине.
Между первой и третьей книгой о Чонкине прошло 49 лет. Как известно, после выхода первого романа на Владимира Николаевича начались гонения. Второй роман про Чонкина, уже совсем антисоветский, он написал за границей. Однако история оставалась не оконченной, все эти годы мы ждали продолжения. И в 2007 году роман вышел. Лично я думаю, причина столь долгого перерыва в том, что в последние годы у Владимира Николаевича просто не было музы. Несколько лет назад его супруга умерла. Но вот он встретил женщину, которая вернула его к жизни. Когда же книга была готова, встал вопрос – как ее позиционировать? Ведь теперь у Чонкина две группы читателей. Одни росли на этих книгах, вторые родились не так давно и знать о нем не знают. К тому же если раньше роман про Чонкина был политической сатирой, то сегодня эта сатира не актуальна. И мы решили, что идея позиционирования будет такой: «Очень смешной роман! Будет смешно до слез». А обложку сделали в мультипликационном стиле, как кавер к CD.
– Складывается ощущение, что сегодня помимо признанных классиков книги пишут и все остальные – и светские львицы, и бывшие заключенные, и певцы. Ваше к этому отношение?
– Да, это своего рода тенденция. И тому есть несколько причин. Прежде всего, мы все умеем писать. Многим из этих авторов, в том числе и женщинам с Рублевки, действительно есть что рассказать. Они знают столько вкусных историй, что ими грех не поделиться. О богатых всегда будут читать. Еще киношники открыли – если снять фильм о любви бухгалтерши из богом забытого городка и слесаря Иванова, смотреть это никто не станет. Но если взять красавицу-шпионку, влюбить ее в Бреда Питта и отправить их куда-нибудь в Куала-Лумпур, это станет бестселлером. Поэтому и Робски так популярна.
И, наконец, у этих людей или их издательств есть деньги, чтобы продвинуть книги. Заранее понятно, что известный, или, как мы говорим, медийный, человек обязательно вызовет интерес. А когда одни готовы писать, другие – читать, получается бизнес.
– …а заодно и несколько циничный подход к книгам.
– Мы просто следуем за потребностью читателя. Так что подход, скорее, профессиональный. Вот если бы мы публиковали все подряд, тогда действительно было бы страшно. И потом, если тот же медийный человек берется писать книгу, с ним будет работать целая группа профессионалов. В конце концов, он может просто наговорить текст, а грамотный редактор все это оформит в качественный продукт. Ведь книга – это, по сути, продукт... Действительно, звучит цинично. Но что делать.
– Вот потому и сложно представить, как Оксана Робски или тот же Андрей Малахов корпят над листком бумаги.
– Ну а почему нет? Они-то как раз пишут сами, только на компьютере. От руки, насколько я знаю, пишет Галина Щербакова, известная писательница и сценарист, после чего отдает мужу на перепечатку.
– Как же провести грань между ремеслом и искусством элитарным?
– А грани нет. Я, например, считаю, что разделять литературу на какие-то типы и жанры сегодня уже невозможно. И не мы в этом виноваты. Все границы были разрушены еще на Западе, где книги стали пользоваться коммерческим успехом. Теперь людям нужно, чтобы в одной книге были детектив, экшен, обязательно любовная история, приключения, путешествие по миру. Желательно еще, чтобы был какой-нибудь артефакт, копье Одина или на худой конец – подземелье Кремля, но никак не меньше. Потом все это нужно смешать и в итоге получить... «Код да Винчи» Дэна Брауна.
– Вам понравился?
– Безусловно. Я читала его как образец того, как нужно писать хорошую книгу.
– Но там же сотни ошибок нашли дотошные критики.
– Да, это, конечно, недоработка. И могу вас уверить, что мои редакторы такого бы не допустили. Они у меня проверяют буквально каждый факт, упомянутый в книге. Вплоть до срока инкубационного периода болезни, если герой заболел на третий день после контакта с зараженным. Ну а что касается американцев, в случае с «Кодом» они либо пропустили эти ошибки, либо заранее поверили автору. Но все-таки они настоящие профи в этом бизнесе.

«Нет ничего страшнее, чем пишущий редактор»

– Лариса, сейчас вы продвигаете книгу австралийки Ронды Берн «Тайна». Документальный фильм по этой книге, даже не вышедший в России в лицензии, уже широко известен, ему посвящаются целые ток-шоу и развороты газет. Как, по-вашему, сложится судьба книги?
– Конечно, год назад у меня были опасения, что «Тайна» не пойдет. Ведь мы, русские, скептики, никому не верим, тем более эмиссарам с Запада. На самом деле это классическая история женщины, задавшейся вопросом, как воплотить свою мечту.
В самый тяжелый период своей жизни, когда у Ронды умер отец, испортились отношения с дочерью и начались финансовые проблемы, она поняла, что источник проблем нужно искать в себе. Потому как мы сами притягиваем в свою жизнь все то, чего очень сильно хотим, и то, чего очень сильно не (!) хотим. И, конечно, до 8 миллионов проданных в Америке экземпляров нам еще далеко, но 40 тысяч экземпляров, отгруженных за десять дней – я уже считаю достижением.
– А вы-то пользуетесь «Тайной»?
– А как же! Начала пользоваться ею, еще когда читала книгу в рукописи прошлым летом. Мне же нужно было понять, что я предлагаю людям. Для начала, конечно же, как и все женщины, сказала себе – хочу быть стройной. Об изменениях собственной внешности судить сложно, но вот журналистка, с которой мы общались год назад и недавно встретились снова, меня просто не узнала (смеется).
– Лариса, а вот откуда вообще этот интерес к такого рода темам? Несколько лет назад появился Коэльо, потом пришел Дипак Чопра… И все это хорошо покупается. Мы устали быть циничными и ощущаем потребность в новой вере?
– Я думаю, дело даже не в вере. Ведь раньше, для того, чтобы верить, нужно было просто определиться с выбором церкви. Но жизнь кардинально изменилась. Сейчас мы живем в абсолютно новых условиях, при очень быстрых скоростях. И человеку уже недостаточно предыдущих символов веры, чтобы объяснить, почему все так меняется, по каким законам развивается жизнь и как ее нужно выстраивать. Необходимы новые объяснения. Тот же Коэльо со своим «Алхимиком» появился очень вовремя. В 2002 году, во время «Аль-Каиды», в разгар террора по всему миру, он сказал – вот Восток, вот Запад, все мы бежим по кругу, но вернемся к истокам, и там нам будет хорошо. Он успокаивал – не бойтесь, они такие же, как мы. Не случайно «Алхимик» так популярен.
– Лариса, а для развлечения-то вы книги читаете?
– Конечно нет. Сейчас я читаю только рукописи. А если и беру в руки готовую книгу, то читаю ее скорочтением. Смотришь на каждую страницу по паре секунд и в итоге понимаешь, о чем идет речь. Иначе я бы не справилась с колоссальным объемом литературы, проходящим через нашу редакцию.
– А вас никогда не посещали мысли что-нибудь взять и написать самой?
– Что вы! Нет. Нет ничего страшнее, чем пишущий редактор. Сбиваются критерии оценки и выбора рукописей к публикации. Писать книги и продавать книги – это, я бы даже сказала, разнонаправленные цели.
– Нравится музыка – слушай дома?
– Именно! Вот мои художники по обложкам – гении, все до единого. И когда я прошу их – сделайте мне проще, они страстно сопротивляются: «Как ты не понимаешь! Ты женщина без вкуса!» А я отвечаю: «Да, я женщина без вкуса. Задачи демонстрировать свой собственный вкус здесь, на работе, у меня нет. Есть задача таким образом предъявить книгу, чтобы люди захотели ее купить. А это абсолютно разные вещи. Но такова жизнь».