Бытовой триллер

Я такая рассеянная! Но в конце концов, у каждого есть свои недостатки. Зато я неплохо ориентируюсь в hard-rock'е и у меня всегда чисто выбриты подмышки.
В тот вечер после работы я поднималась по лестнице к своей квартире и вяло раздумывала, как убить вечер. Муж – в командировке, и сегодня я вся такая одинокая и бесхозная. Подойдя к двери, я полезла в карман за ключами. Карман был пуст. Вялость мою сняло как рукой. Хотя я ношу ключи в карманах, стала лихорадочно рыться в сумке, потом вытряхнула все ее содержимое на бетонный пол и продолжала поиски, но уже знала, что это бесполезно. Забыла на работе? Исключено. Я помнила, что уже в пальто зашла к начальнику на пару слов и, разговаривая с ним, поигрывала ключами в кармане. Выронила по дороге? Как же я домой-то попаду?
Я села на холодную ступеньку, поругала себя всякими нехорошими словами, потом пожалела, подавила в себе нарастающую потребность пореветь у кого-нибудь на плече, решительно встала и надавила на кнопку звонка в соседской двери. На звонок никто не отозвался, пришлось спуститься этажом ниже. Дверь открыл дядечка в пижаме. Выслушав мой рассказ, он коротко резюмировал: "Будем вырезать замок". Почувствовав огромное облегчение от того, что мне уже никаких решений принимать не надо, я послушно шествовала по ступенькам вверх за дядечкой. С огромной электрической пилой, по-прежнему в пижаме, он с ожесточением набросился на мою дверь. Пила оглушительно визжала, дядечка потел, обзывая дверь нецензурным словом женского рода, извинялся передо мной, снова набрасывался и снова обзывал, и опять извинялся. Медленно, но неумолимо замок поддавался. Наконец он со стуком упал вовнутрь квартиры, дверь распахнулась, пила смолкла, и в оглушительной тишине раздался топот сапог по лестнице и твердый голос крикнул: "Всем стоять! Лицом к стене! Руки за голову".
Когда нас с дядечкой сажали в милицейскую машину, к нашему подъезду подъехали пожарные и "скорая". "Самоубийца на крыше, – пояснила милиционеру усталая врач. – Бросился с пятого этажа, да, слава богу, за антенну зацепился. Будем снимать".
В милиции, конечно, все выяснилось. Хотя и не сразу. Но утром мы с дядечкой вернулись домой. Оказывается, мой муж вернулся из командировки на день раньше и до моего прихода решил соснуть. Проснулся он от звука пилы и с ужасом понял, что взламывают дверь. Причем делают это не таясь, а нахально и шумно, – значит, будут убивать. В его памяти вспыли кадры из криминальных передач – стены, залитые кровью, расчлененные трупы. Муж позвонил в милицию. Выглянув в прихожую, он понял, что дверь долго не выдержит, и он попадет в руки бандитов раньше, чем появятся стражи порядка. Нужно было что-то делать. Раскрыв окно, несчастный посмотрел вниз с пятого этажа и представил внизу свое распростертое тело. Но с другой стороны, это лучше тела, расчлененного электропилой. "Полезу на крышу", – решил он и бесстрашно шагнул на карниз.
Кончилось все благополучно. Его сняли с антенны, меня выпустили из милиции. Только вот у начальника моего неприятности. От него ушла жена – нашла в его портфеле мои ключи от квартиры, а на брелоке – моя фотография и адрес, и еще написано "Ключи от нашего гнездышка" – правда, по-английски, но она понимает, к сожалению. Красивый такой брелок, оригинальный – коллеги подарили, чтобы не теряла.