С легким паром!

До Нового года оставались считанные дни, когда у меня созрело неудержимо твёрдое желание сходить в баню. Присоединились ко мне и подружки, те, что довольно-таки моложе меня. Но это обстоятельство никогда и никоим образом не являлось барьером в наших отношениях. Среди нас тема возраста вообще никогда не поднималась. Мы совсем не задумывались о разнице в годах, и даже наоборот - меж нами лишь витало обоюдное уважение, крепкая спайка и нежная, преданная любовь друг к другу. С такими подружками разве можно помнить о каком-то там возрасте? Смешно было бы к подсчётам прибегать... Что они, мужчины, что ли?

В общем, надумали мы смыть прошлогоднюю грязь сообща, вместе со всеми даже самыми незаметными для взгляда грехами. Именно так поступали многие мужчины, и факт этот подтверждён целым рядом известных фильмов. И вот, наконец-то, мы, семеро готовых мыться, стоим в предбаннике весьма престижной бани - с сухим и мокрым паром, со всевозможными водопадами, с подводным массажом и прочими суперзаморочками. Туда попасть ещё надо умудриться, тем более перед Новым годом. Уже готовы нырять, париться и вкусить из прекрасной бутылочки принесённого с собой сухого винца. Уже, уже наши души готовы для душа, а тела для предновогоднего смыва грязи, прилипшей к нам за год от тех, кто мыслил не в унисон с нами. Стоим мы уже 15 минут, а нас в баню ещё даже и не запускали. Уборщица со своим инвентарём-шваброй заглядывает в дверь к тем, кто там задержался.

- Когда же я буду наводить чистоту для вас, следующих? - уныло канючит она.

И тут я с монологом недовольства иду, наконец, в атаку. Я её начала, а остальные мои девицы продолжили. И началось...

- В чём дело? Сколько можно?..

- Чего мы ждём?..

- В конце концов, что за "тузихи" оккупировали наше законное место?!..

- Да, да!!! Уже целых 15 минут они занимают наше время и нашу территорию!..

Ситуацию разъяснила та, со шваброй:

- Ой, девочки!.. Это же... молодые полковники (или подполковники) нашей славной городской пожарной. Им не больше 35, но, как изволите видеть, все они при высоких чинах.

От такого сообщения мы, естественно, были в шоке. Так, значит, там вовсе и не "тузихи", а "тузы"?!.. Правда, единственное, что мы могли пока на тот момент видеть, - это пару серых каракулевых папах и кучу военного обмундирования, разложенного по всему предбаннику.

А уборщица всё продолжает нашёптывать нам с испугом:

- Ой, девчата, они такие важные - страх! Наш директор - и тот трепещет перед ними. Мы же все у них под колпаком. Все бани города у них в вечном долгу. Потому и мы всегда их боимся. Так что, извиняйте, девочки, но я на конфликт с ними не пойду. Ждите уж, чай не переломитесь...

При этом она так грозно пристукнула своей шваброй, что мы вздрогнули. Но замешательство наше длилось недолго. Нет, ненадолго мы растерялись.

- Ну, уж нет... и не подумаем!

- Вы продолжайте их чтить, это ваше личное дело, а у нас всё рассчитано по минутам. Так ведь, девочки?..

Эту последнюю фразу сказала я и тут же спохватилась. Ох!.. Лучше бы я этого не говорила. Но слово - не воробей, и придется перейти к делу. Тем более, что взгляды моих подруг обратились на меня. Всем стало ясно, что только я смогу разрешить проблему. А я и впрямь чувствовала, что способна решить любую неувязку с кем бы то ни было - не только с подполковниками, но даже с генералами и генералиссимусами. Где ж ещё отстаивать чистоту душ и помыслов наших, как не в бане? - так решила я про себя и...

В две секунды я разделась. Вижу, что девицы мои потеряли дар речи. Переглядываются меж собой и, могу сказать с полной уверенностью, что, вспомнив про мой возраст, в этот момент подумали, что меня начало клинить и дальше, именно с этой бани, начнётся мой старческий маразм. Я ведь им в последнее время, хихикая, постоянно жаловалась на некоторые провалы памяти и даже, как пример, привела весёлую историю из собственной жизни. Сейчас и вам перескажу.

Дело в том, что у меня есть подружки и постарше. И вот как-то однажды я одной из них пожаловалась:

- В последнее время, подруженька, что-то со мной происходит неладное... Хочу сказать что-нибудь умное, рот открою и... молчу. Представляешь, не помню, что именно хотела сказать.

- Ой, и со мной такое было...

Обрадованная, что нашла в подруге товарища по несчастью, я уже предугадывала обнадёживающий ответ от подруги, которая была и старше, и мудрее меня. Или "Пить что-то нужно" или "Временно такое бывает с каждым". А, скорее всего, меня бы устроил примерно такой ответ: "Голова слишком забита многим и разным, а потому теряется бдительность, ориентир, внимание... и вовсе здесь не в памяти дело".

Но ответ прозвучал совершенно неожиданный:

- Ох!.. Я вообще теперь и рта не открываю.

Онемев на пару секунд, я в полном замешательстве тупо уставила свой взгляд точнёхонько на её рот и, осмыслив, наконец, ее ответ, залилась таким хохотом, каким теперь от моего рассказа заливались мои девицы. Они так же, как и я тогда, ожидали услышать что угодно, но такого даже предвидеть не могли. Видимо, так рождается всё гениальное.

Вот и у меня тогда в бане молниеносно родился гениальный план моих дальнейших действий. А именно: как элементарно выжить этих пожарных корифеев с нашей законной территории. Обёрнулась я простынёю и, сжимая в охапке веник, будто самый дорогой букет душистых цветов, встала перед своими подруженьками во всём своём великолепии. И в таком шокирующем виде пошла на разведку. Решила: я им скоренько там пожар устрою. Затушить т а к о е они будут не в силах. Ступила я на порог, прикрыла дверь за собой и скромно встала в жарком, облепившем меня со всех сторон, пару. Стою себе молча перед этими "огурчиками" и думаю: "Ну-ну, посмотрим, какого именно вы засола". Что и говорить, и у них в таких же простынях видок был не хуже моего, а у некоторых и почище, потому что сидели они, как говорится, в чём мать родила. Точное количество персон я не успела пересчитать, но на глазок сразу прикинула, что было этих "пупсиков" приблизительно такое же количество, как и нас. И сидели они вальяжно рядком за одним длиннющим столом и блаженствовали, посасывая пивко прямо из бутылок. Порожние бутылки стояли в ряд, и их количество не подлежало пересчету. Вели себя знатные пожарники так, будто в эту баню они поселились навсегда, на все последующие и грядущие новые года. От чрезмерно выпитого глаза этих вояк были полураскрыты или полузакрыты.

А что же я? - спросите вы. А ничего. Подбоченилась, ножку пограциознее сквозь прореху простынки - вперёд, так, чтобы она ненамного выскользнула и...

- Хэллоу, мальчики! И надолго вы решили здесь задержаться?

Все они, как по команде, уставились на меня с единым полуглупым выражением. В этот судьбоносный момент выглядели они столь одинаково, будто один папа их делал, одна мама рожала. Ну, ни дать, ни взять, - близняшки. Однако, ни тени какого-либо удивления, неудобства, разочарования или ужаса на их лицах вовсе не присутствовало. Оно, можно сказать, отсутствовало вообще. Ну, то есть, какого-нибудь, пусть даже секундного замешательства в воинских рядах мною обнаружено не было. Будто я за время их пребывания здесь совсем и не отлучалась. Ну, разве что только на секунду, но они этого и не успели заметить. Молча, по-деловому кто-то передо мной поставил единственную недопитую бутылку пива, кто-то чуть подвинулся, освобождая рядом место. Господи, кому улыбнуться? С кем флиртовать?

Без погон и регалий разве можно определить, кто из них какого ранга и должности? На их физиономиях ярко отпечатался только один общий полупьяный и счастливый взгляд, и именно он делал всех их братьями-близнецами. Один из офицеров, видимо, самый старший, но, тем не менее, моложе меня лет этак на... не будем уточнять, заметив, что я всё-таки не из их компании, спросил:

- Как тебя зовут, барышня?

Не моргнув глазом, я ответила:

- Вообще-то, Матильда, но для вас, ежели по-русски - Мотя.

- О, нет, - не скрывая восхищения, отреагировал он. - Вы не Мотя, вы, действительно, Матильда... Или - нет, вы - Мотюля. Это звучит гораздо лучше!

Но, нет, меня на комплимент просто так не возьмёшь. О своей важной миссии я помню. На меня её торжественно возложили мои немытые девочки, а потому...

- Господа офицеры! Я не приглашаю вас пока... к барьеру, но, думается мне, что... бал свой вы уже справили и готовы его завершить. Мои барышни за год общения с кавалерами весьма запаршивели и, жаждущие ритуального омовения, томятся в данную минуту там, за дверью, готовые вас сменить. А чтобы речь моя не показалась вам слишком пресной и прозаичной, позвольте мне от всего нашего дружного женского коллектива от души поздравить вас с неумолимо надвигающимся Новым годом!

И тут, вдруг, все задвигались, заулыбались, простыни по-молодецки натянули и начали вроде как прихорашиваться.

- А что... Может, мы и барышень пригласим за наш стол? - кинул кто-то идею.

Всем понравилась эта простенькая мысль и тот, кто, верно, был главой этого общества, тут же добавил:

- А что?.. Так ведь мы сможем наш стол омолодить.

И посыпалось со всех сторон:

- Что будем заказывать?

- Организуем всё по самому новогоднему! Правильно говорю, ребята?

И уже галантно ко мне:

- Зови, Мотюля, своих дам, нет... леди.

- А среди нас дам нет. Есть одни только "не дам" - мило улыбаясь, выдала я им свой незамысловатый юмор.

Похоже, в него они не въехали, потому что отреагировали довольно тупо:

- Что тут особенного? Какая разница вам, да и нам. Форма, как говорится, единая - простынь. Так что мы друг другу не помешаем.

- Так точно. Пока вы - там, в парной, мы - в душе...

- А потом... сразу соединяемся и - вместе... за общим столом.

- Подружимся. Мы чудесные мальчишки.

- Что правда, то правда - парни мы отличные... Да и торопиться нам всем некуда. Не горит.

- А если желаете, чтобы горело, так мы для вас любой пожар и сотворим, и потушим.

Ну, как тут уклониться от такого военного натиска? Помолчала я пару секунд для приличия и... выдала:

- За гостеприимство, за широкую душу спасибо, конечно. Вы истинные джентльмены, но... Господа гусары, из всего нашего женского батальона красивая - я одна, а они все... скромные.

В воинских рядах возникло некоторое замешательство, из-за чего возникла пауза. "Неужели опять не въедут?" - уныло подумала я, и тут же, опровергая мои сомнения, весь пожарный военный состав грянул громовым хохотом. Все разом повеселели, оживились, стали понятливы и явно ко мне расположены. Теперь уже лица их довольно живо стали приобретать более естественную и контактную форму. В них, я это отчётливо почувствовала, начала ярко проявляться готовность к общению. Вырисовывалось более умное выражение, и вот уже можно было видеть, как эти "огурчики" прямо на глазах ядрёными становились. Скуку и тупое созерцание мира, в котором они находились доселе, как рукой сняло. Полилась живая и едва ли не умная речь, хмельные рты начали извергать свежие струи каких-то полковых афоризмов, сквозь горячий парной дух бани отчётливо чувствовался запал боевого офицерского настроя...

Но из искры пламени возгореться я не позволила, хотя в пожарниках никогда и не числилась. А посему начавшееся было тление пресекла сразу.

- Нет, нет, господа командиры... Наш девический состав не готов на... групповое гулянье. Вот отмоем все грехи и тогда милости просим в будущем году на общее чаепитие. А сейчас - по коням, бойцы! Чай, застоялись кони-то... Так что, шашки из ножен - вон и в галоп! Освобождаем промывочный зал. Ровно 45 секунд на сборы предоставляет вам наш женский командный состав... Не возражаете?

Возникло очередное замешательство.

- Да нет, девчонки, простите за некоторую заминку, но... может быть все же...

- Ррразговорчики в строю! - снова командую я. - Давно нарядов не получали? Шагом марш на выход!

Уж не знаю, что на них так подействовало - то ли мой зычный голос, то ли военная выправка сказалась, - но только засобирались они, причём шустро засобирались. При этом их самый важный начальник, стоя передо мной навытяжку сбивчиво залепетал:

- Прости, командир... Немного того, не рассчитали. Не обидишься, Матильдушка? На это я ему также серьёзно и по-военному:

- Никак нет, воин. Перед Новым годом как такое можно позволить?..

Потом махнула им всем на прощанье своим "букетом" и послала первый и последний поцелуй. А в дверях уже торчали улыбающиеся мордочки моих "роднулек" и мне, ей-богу, показалось, что они уже почти готовы догуливать вместе с этим пожарным воинством. Огня им, дурочкам, захотелось, что ли? Им-то наша армейская комедия показалась безумно интересной.

И вот, наконец, мы уже за этим же самым столом, празднично убранном всею нашей ватагой. Помогала нам и уборщица, так же наблюдавшая за моей дипломатичной беседой с грозою городских бань - доблестным пожарным воинством. Надо пролагать, была она в шоке от моей бесцеремонности, потому что помогала убирать стол молча (видимо, рот заклинило).

Что и говорить, время, отведённое нам на баню, мы с девочками провели отменно. Все оставшиеся час 45 мин. ушли на купание и выпаривание всех застарелых болячек, как нравственных, так и физических. А ещё - бесконечные разговорами, весёлые вопросы и подстать им такие же ответы. Словом, началось у нас с подружками настоящее парное действо. Такой запоминающей предновогодней бани ни у кого из нас ранее не было. Мы даже припомнить чего-то похожего не могли. И хотя на столе стояла всего лишь одна единственная бутылочка красного сухого вина, но и её нам было более чем достаточно. Да и не до неё было вовсе. Оказывается, каждая из девочек, находясь за дверью, тем не менее сейчас могла составить вполне подробный портрет любого из тех, кто ещё недавно сидел за этим столом, обмотанный простынёй.

Я же ни одного из них не помнила, хотя и провела с ними некоторое время. А мои девицы с восторгом комментировали придуманную на ходу биографию каждого. Сочиняли, что называется, прямо не отходя от прилавка, и вполне могли бы составить портрет в рубрику "Их разыскивает милиция".

Но вот вдруг где-то в середине нашего парного ритуала послышался настойчивый стук в дверь. Мы насторожились и затихли. Переглянулись - что бы это значило? И тут входит мадам уборщица и, грохнув шваброй, громко командует:

- Кто тут из вас Матильда? На выход!

Девицы, как по команде, задёргали шеями, ища среди друг друга пресловутую "Матильду", хотя знали наверняка, что таковых среди нас не имеется. И тут вдруг в проём двери втиснулась голова в серой каракулевой папахе. Узнать её обладателя по причине отсутствия простыни было совершенно невозможно. Но придуманное имя своё я всё же ещё помнила, а посему гордо встала и направилась к выходу.

- Иду, командир, иду!

Подружки мои так и обомлели. Знали они, конечно, о всевозможных моих причудах и фантазиях, разные помнили выкрутасы, но вот о том, что есть Матильда в их рядах? Это уже слишком.

Вышла я к нему уже без всякого стеснения. Видимо, так привыкла к общей форме, будто бы к общевойсковому наряду. Передо мною стоял настоящий полковник - стройный, ладненький, очень даже на вид симпатичный, скорее красивый.

"Интересно, - думаю, - где же его место было за этим общим столом? Ну, был бы он хотя бы в том банном своём наряде, я, может, и вычислила бы его теперь. Ну, хотя бы вспомнила этого красавчика по тексту, который он тогда говорил. Стоп, стоп, стоп, - думаю, - раз назвал моё псевдо-имя, значит он тот, кого я с ходу приняла за самого главного. Ух, ты! Надо же... Как он при параде-то смотрится! Что и говорить, вид вполне представительный!.. И взгляд умнющий!

- Слушаю, - говорю ему.

- Матильда, я думаю, вы не откажитесь дать мне... хотя бы ваш телефон?

"Вот те раз, - думаю, - неужто же спёкся вояка?". Но виду не подаю, гну свою линию.

- Что, так сильно понравилась? Так вы с ходу да с наскока, может, уже и жениться хотите?..

Вижу, слегка засмущался мой командир.

- Пока вы мне телефон ваш дайте. Что и говорить, вы оказались правы: вы действительно, красивая... А скромных на свете чересчур много. Ха-ха.

Вскидываю в недоумении брови:

- Не поняла юмора...

- Я ваши слова комментирую. Они мне понравились. Так как насчёт телефона?

- Хорошо... записывайте. Пока, товарищ Подполковник.

- Да, нет... Уже полковник. Мы как раз сегодня этот факт и отмечали с сослуживцами.

Снова делаю недоумённое лицо:

- А разве такие молодые полковники бывают?

- Как видите, бывают.

Умничать больше мне не хотелось, и мы с моим полковником на том и расстались. А я тогда про себя подумала: "Как хорошо, что я никогда свой возраст не помню". Как ни крути, а всё же благодарна я этому молодому полковнику. За эти, пусть даже и нетрезвые минуты, в течение которых я будто сбросила с себя некоторое количество годков. Как нам, женщинам, всё-таки мало надо...

И вспомнился мне почему-то случай из собственной биографии.

Как-то однажды раздался у меня в квартире телефонный звонок. Я схватила трубку и вдруг слышу приятный голос. Точно знаю: никто меня не должен спрашивать мужским голосом.

- Кто? - интересуюсь в трубку.

Вдруг слышу:

- Зайчик... это я.

Я так и обмерла. Мысленно перебрала в памяти все знакомые голоса... Нет, не знаю.

- Какой номер вы набирали?

- Киска, это я, - снова баритонирует мужчина и называет номер, путая последнюю цифру.

- Как жалко, - говорю я ему. - Увы, это не мой номер, но я вам так благодарна!

На том конце провода в недоумении бросили трубку.

Наверное, этот приятный баритон долго размышлял, за что же он благодарность получил? Подумал, что, верно, в дурдом попал?

А я ведь по-настоящему, пусть и необдуманно, но вполне искренне в каком-то душевном порыве эту благодарность ему выразила. Просто в тот момент я, видно, мысленно стряхнула с себя всю прошлую пыль своих душевных невзгод и заморочек по поводу своей ненужности, одиночества и постоянного пересчёта своих годов. Это ведь я их для подруг не помню и им не разрешаю считать, а сама, пребывая в одиночестве и при жутких сквозняках в моей сорви-головушке, я их, ох как, даже пересчитываю. Знаю, что - дура. Так бы и сказала всем, но ведь всё дело в том, что и права-то я только тогда бываю, когда другим это преподаю. Сама же, тем не менее, постоянно задумываюсь над искренностью и правдивостью того или иного совета.

Вот об этом-то я и думала, возвращаясь в парную от своего полковника.

А девчонки в это время в приступе безудержного хохота уже все лавки в бане изъелозили.

- Матильда... Матильда... Ма... Мати... Ха-хо-ху-хе!!!..

Каждая из них по очереди подходила ко мне, желая дотронуться, прижаться, обнять и поцеловать, выразить свою безграничную любовь, свою искреннюю преданность и нежность. Ах, какие всё же у меня весёлые и неунывающие девчонки! Какая удачная предновогодняя баня получилась! Что ни говори, сумели мы отдохнуть и душой и телом. Очистились все фибры, все самые запущенные и давно никем не ласканные частички тела. Вот ведь как оно в жизни бывает - только при неких обидах и неприятностях зачастую создаются они, эти многие наши радости. И как это порою бывает плохо жить правильно, порядочно и бесконфликтно. Ведь нужны же они нам, эти неясности, эти вечные загадки и неординарные ситуации. Вот так, наверное, и наступает конец старого и образование чего-то нового. А кто ж знает, может и будет оно потом, какое-нибудь необычное продолжение?..

Теперь-то уж я точно знаю: что-то во мне непременно прибудет нового. Главное, что в каждом году существует какое-то НАЧАЛО. А раз есть оно, то, конечно, непременно будет и КОНЕЦ, продолжающий любое начало… поделиться

Людмила Фельдблит

15.01.2004