Алые паруса на бретельках судьбы

Солнечный луч прикоснулся к строке тетради: «Литература русского романтизма». Девушка прищурилась, оторвала взгляд от книги и поправила очки. Сидящая напротив работница библиотеки слегка улыбнулась неожиданному январскому солнцу.
«Нервничает, – подумала девушка, – прическу поправляет, часто смотрит на входную дверь. Утомленные, немного грустные глаза. Ожидает кого-то. Конечно, мужчину. Одета элегантно, с прицелом на вечер. Давно с ним не встречалась, движения тоскующей кошки. Профессионалка, литературу подобрала быстро и хорошо. Наверное, пишет стихи, слегка печальные и утонченные, хотя слишком красива для поэтессы. Фамилии моей удивилась: «Судьба»? Какие мечтательные глаза! Страдает бедняжка. Попробую помочь. Что там у нее? Впрочем, любовь не выбирает, как пойдет, так и пойдет…»

Динамик компьютера деловито пискнул. Письмо.
«Милый Антон! – кипящими буквами шептал монитор. – Сегодня у нас маленький юбилей. Нашему знакомству два месяца. В тот обетованный вечер паруса твоих слов окутали одинокое сердце, вино предчувствий закружило голову. Недавно я показала несколько твоих писем подруге. Она восхищена. Никогда, слышишь, никогда я не познакомлю ее с тобой…»

Квартирный звонок нарушил тишину вечера.
– Кто так поздно? – недовольно буркнул Антон.
На пороге невысокий лысеющий мужчина с барсеткой под мышкой небрежно опирался рукой на длинный, завернутый в материю, бесформенный сверток.
– Антон? – глаза незнакомца оценивающе запрыгали по фигуре хозяина квартиры.
– Да, вы по поводу ремонта? Проходите, – Антон широко распахнул дверь.
– Я Вадим, – губы гостя растянулись в просящей улыбке. – Держу киоски на рынках. Вы помогли моему приятелю, помогите и мне.
– Олег посоветовал? – насторожился Антон.
– Да, он свою кралю вашим жучком на горячем застукал. Мне нужно установить такой же вот сюда, – Вадим развернул материю свертка.
Два больших декоративных подсолнуха заставили радиоинженера невольно улыбнуться.
– Середина полая?
– Да, в корзинках места хватит, – владелец киосков быстрым движением отсоединил головку цветка от пластмассового стебля, – издержки, время, риск, – все оплачиваю. Возьметесь?
– Вадим, вы уверены, что это нужно? Подумайте.
– Она работает продавщицей в моем киоске. В последнее время ее словно подменили. Стала холодной и мечтательной. По-моему, у нее кто-то есть. Неизвестность тяготит. Жучок сэкономит время и деньги, я установлю его в киоске. Имею я право знать, что на мои деньги она не развлекается с другим? Ее и ребенка обеспечиваю я. Пусть попробует пожить на зарплату библиотекарши – это ее профессия.
– Гм… Вадим, может лучше цифровой диктофон? Проблем меньше и удобнее.
– Может и удобнее, но дорого.
– Хорошо, приходите через пару дней с автомобильным приемником, я немного расширю диапазон, слушать будете через него. Устройство включается от голоса, выключатель замаскируем здесь, – Антон провел пальцем под выступом солнечной корзинки. – Если киоск металлический, то мощность передатчика нужно увеличивать, батареек надолго не хватит. Советую установить жучок  в квартире – в спальне или рядом с телефоном.
– Я не бываю у нее дома, – Вадим потупил глаза, – она скрывает наши отношения от дочери. Если у нее кто-то есть, это и в киоске обнаружится – по мобильнику проболтается, или он захочет посмотреть на нее лишний раз. Есть на что.

«Моя Орхидея! Поздний клиент скомкал мысли. Они все о тебе. Я понимаю, что наша переписка подошла к черте, за которой нужно принимать решение. Никогда не испытывал ничего подобного. Я опасаюсь встречи. Что она принесет? Чем окончится свидание? Вдруг оно станет последним? Трусливо пробую отложить его ненамного. В который раз смотрю на твои фотографии и мечтаю погладить волосы, прикоснуться к ним рукой. Я ревную тебя к покупателям, к их сладостным взглядам. Мысленно посылаю руку под твои одежды. Она не будет знать усталости. Тепло и шелк твоего тела успокоят душу, поторопят желания. Обнимаю мою принцессу и целую запястья. Этой ночью тебе приснится океан и моя блуждающая рука».

– Алло, Антон? Это Вадим. Все отлично. Слышимость великолепная. Хочу спросить, дальность твоей штучки увеличить можно? Через квартал прием уже неустойчивый.
– Можно, но это дорого и сложно, да и радиоинспекция может засечь. Извините за любопытство, – результаты есть?
– Пока нет, первый день слушаю, но каждый второй набивается в ее спонсоры…

«Дорогой Антон, мой Гладиолус! Вчера ты так и не написал. Жизнь без твоих писем уже невозможна. Они как наркотик, растворили волю, подавили гордость, приручили озябшую птицу к твоим словам. Теперь я понимаю, почему ты отказался от общения по телефону. Твоя рука. Я постоянно чувствую ее. Знал бы ты, как нужна она женщинам. Ты провидец, мне приснился океан и сильные, не знающие усталости, пальцы. Целую бугорки твоей ладони. У меня есть немного времени, хочу перечитать твои письма.
P.S. Антон, я не узнаю себя. Нам нужно скорее встретиться. Хочешь, я приду сама. Свидание все равно окончится постелью, независимо от наших первых впечатлений. Это неизбежность, оплата за твои слова. Пусть она случится скорее. Долго и нежно целую каждый лепесток тебя».
– Созрела, – Антон улыбнулся и нажал на кнопку «Сохранить».

Cветловолосый мужчина обмакнул палец в пузырьки кофейной пены и провел им по сомкнутым губам спящей женщины. От неожиданного прикосновения губы вздрогнули, словно рожки испуганной улитки, а потом свернулись в трубочку, целуя посланца предстоящей любви.
– Просыпайтесь, Ваше Высочество! Ласточки принесли в лесную избушку кофейные зерна.
Даша открыла глаза. Небольшой мельхиоровый поднос с маленькой чашечкой кофе прикрывал торс обнаженного мужчины.
– Ваше кофе, принцесса. Оно заколдовано. Если выпьете глоток, то каждое утро будете будить своего монарха такой вот чашечкой. Согласны?
– Да, мой король. Только скажите, в какую сказку привела меня лесная дорожка? У вашей принцессы есть каприз. Сядьте рядом и задумайте желание. Оно исполнится.
Через полчаса, покачивая бедрами в воображаемом ритме восточного танца, Даша аккуратно поставила поднос с пахучей чашечкой свежезаваренного кофе на подушку возле Антона. Сквозь пыльные занавески солнечный луч рисовал абрисы восхитительного женского тела, волнующая светотень учащала дыхание лежащего на боку мужчины.
– Я поставила веник вверх, чтобы никто нам не помешал, – большие грустные глаза Дарьи остановились на влажных губах Антона. – Ты доволен? Теперь я знаю, как выглядит счастье.
– А я знаю, как может любить богиня тропических цветов, – кончиком пальца Антон рисовал на левой груди женщины изогнутый контур орхидеи. – Почему ты грустная? Кто зажег печаль? Ты разочарована?
– Антон, так хорошо мне никогда не было. Я хочу остановить стрелки часов, перевести их назад, еще раз почувствовать шорох ладони, вспоминая Магеллана в письмах, планы его путешествий по моему телу. Я читала твои строки, а тело сжималось от медовых предчувствий, оно хотело тебя и немедленно. Знаешь, утром мне приснился сон. Иногда будущее приподнимает покрывала. Я видела затмение двух солнц. Темные пятна на больших цветах. Мне тревожно. Неужели все кончится? Я не хочу этого. Мне пора на работу. Дочка осталась с мамой. Давай встретимся днем. А это нужно мне, чтобы не умереть от ожидания, – живот и грудь Антона укрыло дрожащее тело влюбленной женщины.

– Ролеты закрыла, мы одни. Здесь я работаю, присаживайся, – Даша придвинула единственный стул.
– Теперь я понимаю, почему ты пахнешь цветами, – Антон увлеченно рассматривал атрибуты цветочного киоска, сжимая рукой теплые женские пальцы. – Я хочу тебя сейчас, здесь, среди роз и гвоздик. Кружок кофе с пузырьками воздуха в кафе напомнил мне утро и родинку на груди.
Нетерпеливым жестом Антон посадил цветочницу на свои колени, руки лихорадочно искали застежки на голубом платье.
– Я сама, ты его порвешь, оно специально куплено для тебя, – Дарья встала, и медленно через голову сняла фасонное платье, помогая рукам извилистыми движениями бедер.
«Елочка», – подумал Андрей, расстегивая бретельку алого бюстгальтера. Сжимая пылающий трофей, губы обволокли приоткрытый рот женщины, похожий на ромбик конфеты «Ассорти».
– Как люблю я твои губы, они как цветочные бутоны, пухленькие и с начинкой.
– Знаешь почему? Каждое утро я раздуваю головки консервированных роз. Такие губы у всех цветочниц. – Даша осторожно потянула за бретельку бюстгальтера, встала с мужских колен и под нетерпеливый взгляд Антона раскинула красные чашечки на два одиноко стоящих декоративных подсолнуха в углу киоска.
«На паруса похожи… Подсолнухи!?» – затылок Антона обдуло холодным воздухом, лицо побледнело. Одним шагом он оказался у цветов и провел пальцем по тыльной стороне желтой корзинки. Палец уперся в бугорок выключателя. Антон отжал знакомую кнопку. Поздно.
От громкого стука в стекло тела любовников вздрогнули.
– Дарья! Я знаю, что ты здесь. Открой!
– Хозяин, – растерянная  Даша, быстро надела непослушное платье. – Скажешь, что… впрочем, пусть будет, что будет.
Антон смахнул развешенный на подсолнухах лифчик в лежащий на стеллаже полиэтиленовый пакет.
Язычок замка громко щелкнул, в дверях выросли фигуры Вадима и худощавого темноволосого кавказца.
– Антон? Ты? – перекошенное злобой лицо хозяина киоска искривилось в недоумении. – Как ты здесь оказался? А! Теперь я понимаю, где я слышал этот голос. Вон отсюда! Я заплатил и больше видеть тебя не хочу. Рустам, помоги ему уйти.
Черноволосый шагнул в сторону Антона.
– А ты, дрянь, так ты отвечаешь на внимание? Где бы ты была без меня? – тыльной стороной ладони Вадим ударил Дарью по лицу. Женщина отступила назад, задев стойку с поздравительными открытками. Стальной ажурный цилиндр, громыхая, упал к ногам Вадима. Цветочные открытки белыми пятнами устлали затертый пол.
– Не трогай ее! – Антон представил Дарью в липких объятиях Вадима, его довольные, похожие на пережаренные семечки, глаза.
– Еще шаг, и я разобью их на твоей голове, – Антон схватил вазу с подсолнухами. Вадим и Рустам медленно попятились назад.
– Больше ты ничего не услышишь, – от удара об пол пластиковые корзинки раскололись, батарейки и детали радиозакладки рассыпались по линолеуму, блестящий провод антенны гигантским червем извивался по рисункам разбросанных открыток, словно хотел скрыться от нахлынувшего света.
– Ты заплатишь за все! – кричал Вадим из-за спины кавказца, буравя глазами лицо Антона.
– Подавись! – Антон открыл портмоне и швырнул в ненавистное лицо две купюры. Бумажные лица американских президентов равнодушно осели на головках красных гвоздик.
– Ты… ты зарабатывал этим? – Лицо Дарьи вытянулось от удивления. – Гадко! Низко! Противно!
– А ты! – она повернула покрасневшую щеку в сторону Вадима. – Больше я у тебя не работаю. Негодяй!
Эхо звенящей пощечины аукнулось от стекол и ваз. Даша шагнула к двери, мужчины расступились. «Подлецы! – услышал Антон гневный голос, – Ты не Солнце, а пластмассовый цветок».
– Что у вас происходит? – в киоск вошла молодая женщина в переднике, видимо, продавщица соседнего киоска. – Вадим, что с Дашей? Она вся в слезах.
– Иди, иди отсюда. И этого забирай, – лысеющая голова Вадима кивнула в сторону Антона. – Ничего с ней не случится, завтра приползет, как миленькая.
– Вы идете? – женщина пристально посмотрела на Антона.
– Остерегайтесь его, – уже на улице тихо сказала она. – Это жадный, завистливый и мстительный человек. Я вытащила вас вовремя.

«Да-а! Оба хороши, – девушка в золотистых очках посмотрела на часы. – Наполовину содержанка, наполовину ловелас без принципов. Не подсолнух нужно разбивать, а морду наполеончику начистить. Все равно без нее пропадешь, сколько раз она спасет тебя, летящего в пропасть. Опаздываю, но все-таки дождусь его. Впрочем, если это любовь, то она спишет все. Назначу испытательный срок, пусть проверят чувства. Полгода достаточно. Он истечет сегодня, сейчас».

– Открывалки не нужно, – Игорь ловко перерезал  складным ножом крышку консервированной ставриды. – О, и салфетки есть? Люблю, блин, культуру! Раньше их не видел. Антон, ты втихаря не женился?
– Игореш, это та лисичка, которую я проиграл тебе в карты в десятом классе? – Антон внимательно рассматривал нож с кнопкой для выпуска выпрыгивающего лезвия.
– Она самая. Сколько я ей жизней спас! Зарубки видишь? Семь челов благодаря ней по земле топчутся. Когда я сержантом в ментовке работал, то веревки ей перерезал. Напарник за ноги повесившегося держал, а я лисичкой работал. Спасибо папаше за рост. Часто и без табуретки обходился, все решали секунды.
Ну, давай за моих крестничков выпьем. Долгих им лет. И за наши волшебные палочки без женских капризов. – Игорь аккуратно, словно боясь разбить хрусталь, медленно поставил пустую стопку на стол.
– Тоша, когда ты женишься? Я уже третью присматриваю, а ты на первой не остановишься.
Антон посмотрел в лицо друга. В личное пространство он не впускал никого. Но Игорь – сколько лет вместе. От него он секретов не держал. 
– Не повезло, ушла от меня невеста, – глаза Антона виновато уткнулись в закуску.
– А ну, колись. Что-то ты не договариваешь. От ментов секретов не держи. Где, когда, как? Сколько лет счастливице?
– На сайте знакомств увидел. Глаза большие и печальные. Люблю такие. Тебе все равно, ты по груди выбираешь. Муж погиб. Двадцать семь ей недавно исполнилось. Подшофе был. Поспорил сам с собой – придет ко мне сама. Прийти – пришла, а выйти не может. Якорем в сердце лежит.
Рассказ растянулся на две стопки.
– Да! Чувствую, Тоша, твоя история не окончена, – Игорь интригующе улыбнулся, – киоск не на Конном случайно, рядом с магазинчиком сантехники?
– Да!? Откуда ты знаешь?
– Менты все знают. Та, что вытащила тебя из киоска – Гелена, моя невеста. Вернее, бывшая. Что-то она мне такое рассказывала. Сейчас позвоню и узнаю. Придется к ней ехать, благодарить за участие. Отпустит только утром, а я с тобой теряю форму. Объяснений не принимает, у нее один довод: «Если ты неважный ё--рь – не вали все на Чернобыль». Налей еще одну, а я схожу на балкон, ионов половлю, покурю и поговорю с Гелей.
Через приоткрытые двери с табачным дымом до Антона доносился тихий соблазняющий голос Игоря, его частые, похожие на отстрелы тепловых ракет, комплименты: «умница… целую… Незабудка… скоро буду».
Громкие глухие шаги застучали по коридору.
– В библиотеке работает твоя Даша. Геля телефон не дала, но сказала, чтобы ты ушами не хлопал. Обосрался Вадим. Не пришла она к нему. Он ей даже киоск обещал подарить. Отказала. Интересная женщина, Геля говорит, что ее даже воры-отворотчики не трогали, уважали. Поторопись, иначе я приду. Попрошу почитать «Раковый корпус» или еще что-нибудь про женщин. Шучу. Наливай на посошок, расплачиваться еду.
Звучно звякнул хрусталь.
– Ух! Хорошо царапнуло. Ага! Вот еще что. Если твой лысый будет майку рвать, то скажи – по пиву вместе накостыляем, а если нужно, то и его буц-команде. Почки заодно подлечат. За женой пусть лучше присматривает, Отелло…

– Алло! Даша! Это Геля. Я на седьмом небе! Игореша вернулся. Дала себе слово. Хватит. Но он позвонил, сказал, что долго думал перед этим. Короче, щелкнул пальцем – и я растаяла. Вот дура. Садись на стул. Сейчас такое скажу! Наверное, ругать будешь, но я тебе счастья желаю…

– Ну и намело с утра! – светловолосый мужчина отряхнул мокрый снег с куртки, передав ее пожилой гардеробщице. – Вас как зовут?
– Варвара Ивановна, – приподняла удивленные брови гардеробщица. Вы у нас впервые?
– Варвара Ивановна, возьмите это, – мужчина достал из кожаной сумки коробку конфет «Вечерний Киев» и положил ее на перекладину гардероба. – Мне нужна Дарья Светлова. Где я могу ее найти?
Любопытные глаза гардеробщицы придирчиво осмотрели посетителя:
«Дарья Владимировна работает в читальном зале, а конфеты заберите, это лишне».
Мужчина улыбнулся и положил коробку на стул за дверцей гардероба.
– Варвара Ивановна, мне нужна ваша помощь. Я за Дашей пришел. Сделайте так, чтобы она осталась в зале одна, хотя бы на пять минут. Больше мне не нужно.
Женщина улыбнулась: «Втягиваете меня в историю. Но вы умеете просить. Я попробую. Войдете в зал, когда я кивну головой», – согнутая фигура в синем халате исчезла в дверях с табличкой «Читальный зал».
– Аня! К телефону! – послышался шуршащий старушечий голос.
Из зала выбежала молоденькая библиотекарша, следом вышла девушка, видимо студентка, в стильных золотистых очках, держа в руке книгу с заложенным между страницами пальцем.
– Посиди пока здесь, – гардеробщица усадила девушку в кресло холла и кивнула мужчине головой.

Дарья сидела за столом в углу зала, склонившись над библиотечным формуляром.
Она узнала его шаги и еще ниже нагнула голову: «Боже, сделай так, чтобы это был он».
– Здравствуйте!
Дарья подняла голову. Это был он: «Что вас интересует? Вы у нас записаны? Абонемент есть?»
– Есть. – Антон извлек из открытой сумки белую орхидею в горшке, перепоясанном красным бюстгальтером. – Дарья Владимировна, вы превратили меня в фетишиста.
Нежнейший аромат тропического цветка разлился по залу. Даша улыбнулась, втянула носом воздух и слегка прикрыла глаза.
– По этому абонементу вы можете получить не только книги, – женский пальчик скользнул по стеблю цветка.
– У тебя пять минут, собирайся, такси у входа, – Антон сжал Дашину ладонь.
– Так много? Ты опаздываешь. Я уже неделю жду, час за часом. Твое любимое кружевное белье на работу одеваю. Едем ко мне? Хорошо?

– На красной машине увез. Молодец! – Варвара Ивановна прикрыла щель оконной шторы. – Так и мой Иван на телеге за мной приехал, я к нему босиком выбежала. Отец через неделю только вещи привез. Дождешься и ты своего, Аня. Садись на Дашино место, оно счастливое, пока другая не заняла. Обязательно прилетит твой вертолетчик.
Девушка с книгой подошла к стоящим у окна женщинам: «Заходить в зал можно?»
– Да, можно, – «А.Грин «Алые паруса», – прочитала на обложке Аня.
 
«И у этой глаза печальные, они что, у всех в библиотеках такие?» – подумала девушка с фамилией Судьба.