Навязчивая идея

"Нет, ты только посмотри, какая я толстая", - говорит подруга моей дочери, морщась при виде печенья и мороженого. Девушки сидят за столом и пьют кофе. Мы только что пообедали, точнее - пообедали мы с Машей, а "толстая" Верочка почти не притронулась к еде. Смотреть на нее за общим столом - удовольствие ниже среднего. Она кромсает в тарелке овощи на микроскопические кусочки, выбирает из салата зернышки кукурузы и картофель, а если попадается мясо, с омерзением выплевывает его, выбегая в туалет. Слава богу, не на скатерть! Хотя одно то, что приходится наблюдать, как девушка с трудом подавляет рвотный рефлекс, - непосильное испытание для гостеприимных хозяев.

Верочке 18 лет, у нее рост почти 170 см, а весит она 43 кг, подозреваю, что вместе с одеждой и ботинками "Мартенс". Ее поведение кажется абсурдным всем, кроме нее самой. Она словно не видит ни саму себя, ни того, насколько удручающее впечатление производит на окружающих.

Я знаю Верочку с детства. Она из благополучной интеллигентной семьи, ее ставили в пример другим девочкам: отлично учится, мальчиками не увлекается, косметики не употребляет, ни разу в жизни не пробовала ни сигареты, ни алкоголя. Мамам, вечно жалующимся на своих неуправляемых отпрысков, Верочка казалась застрахованной от "подросткового синдрома", но теперь ее вряд ли можно назвать образцом для подражания. Миновав одну напасть (агрессивность, негативизм, так свойственные подросткам), девушка оказалась захвачена другой.

То, что с ней происходит, на языке медиков называется НЕРВНОЙ АНОРЕКСИЕЙ. Это один из многочисленных симптомов стресса, чаще встречающийся у женщин, чем у мужчин. Иногда девушки начинают ограничивать себя в питании, считая, что тем самым приобретают контроль над собой, нужный, чтобы противостоять возрастающей ответственности перед жизнью и появлению сексуальных желаний. Внешне какое-то время они остаются прежними, но постепенно аппетит снижается. Все более и более истощая себя, они продолжают считать, что нуждаются в строгой диете. Можно сказать, что по отношению к реальности их самооценка явно запаздывает.

В случае с Верочкой, от которой взрослые в свое время ожидали большего, чем она способна была дать, планка требований, предъявляемых ею к самой себе, оказалась завышенной. Успехи в школе, "приличная" компания, блестящее будущее после Гнесинского училища - семье было чем гордиться. Почему же к 18 годам у девушки в полной мере развилась анорексия? К уже непосильному грузу подросткового возраста приплюсовались проблемы взрослой жизни. Не в силах бороться с собственной беспомощностью, Верочка начала контролировать питание, таким образом символически сопротивляясь тому, к чему не была готова ни морально, ни физически. Мне знакомы и другие мотивации навязчивого стремления к похуданию. Некоторые молодые женщины и девушки ограничивают себя в еде, пытаясь таким образом заглушить возникновение сексуальных желаний. Сохраняя свое тело как бы не сформировавшимся, полудетским, они задерживают естественное развитие, пугаясь ответственности, которая налагается на них с приходом зрелости и вступления в интимные отношения с мужчиной. Иногда под влиянием диеты пропорции тела способны измениться до такой степени, что меняется и физиология - у многих пациенток, страдающих нервной анорексией, часто наблюдается нарушение менструального цикла. Организм словно говорит: "Я еще не готов, я хочу остаться детским". Заглаживая подсознательную вину за возникновение естественных в определенном возрасте потребностей, некоторые девушки еще и успокаивают себя при возникновении связанного с ними страха беременности: плоский живот как нельзя более наглядно свидетельствует, что такого не случилось.

Все это может показаться странным, но мы говорим не об осознанных действиях, руководимых логикой, а о подсознательных мотивировках, с логикой никоим образом не связанных, но куда более "цепких". Более того, логичным в случае анорексии казалось бы отсутствие физической активности, хотя бы уже в силу того, что недостаток пищи, этого двигателя жизни, должен сказаться на работе организма, делая человека вялым и малоподвижным. Однако на начальных стадиях болезни наблюдается совершенно иная картина. Родные замечают гиперактивность таких больных, которая вызывается попыткой справиться с нежелательными побуждениями, постоянно чем-то себя занимая.

Можно смело сказать, что пациенты, подверженные анорексии, являются наркоманами самоутверждения: отказ от пищи для них порой повод чувствовать себя сильными и волевыми. Если уж худеть, то до предела! Для них упитанность - синоним отсутствия воли, и бороться с ней приходится любыми способами, граничащими иногда с самоистязанием: голодание, прием рвотных препаратов, клизмы - все средства хороши, ни одно не вызовет протеста у одержимого навязчивой идеей.



Когда стоит начать беспокоиться родным?



Как только будет замечена неумеренная приверженность постам и диетам.

Когда ограничения пищи проходят без медицинского контроля.

Когда у женщин нарушается менструальный цикл.

Когда обнаруживаются доказательства использования принудительных средств для уменьшения веса: рвотных, диуретиков и т.д.

Когда тема похудания становится навязчивой в разговоре.

И, разумеется, когда уже один вид истощенного тела говорит о болезни.

Не хотелось бы пугать ни страдающих анорексией, ни их родных, но статистика утверждает, что около 15 % больных имеют неутешительную перспективу умереть от недоедания или от последствий, с ним связанных. В любом случае, помощь может и должна быть оказана незамедлительно и профессионально.

Проблема с питанием имеет и другую сторону: большинство женщин склонны не к ограничению себя в еде, а наоборот - к перееданию, даже неразборчивости в потреблении продуктов: они постоянно что-то жуют, перекусывают, им словно чего-то не хватает, если под рукой не оказывается хотя бы карамельки или сухарика, несмотря на то, что реальный голод ими не испытывается. Это обратная сторона медали под названием анорексия, и ее имя - БУЛИМИЯ.

Когда можно говорить об этом симптоме? В том случае, когда страстное желание остается только одно: гастрономические утехи. Иной раз эта страсть по силе может сравниться только со страстью к лицу противоположного пола, она кричит о том, как тяжело без любимого "предмета", как хочется постоянно иметь его под рукой, как он превращается в смысл жизни и... Чтобы представить себе все терзания человека, вожделеющего бисквитного тортика, - немедленно! здесь! сейчас! - можете припомнить любую историю роковой безответной страсти, и не ошибетесь.

Причины такой реакции на стресс - а булимия - один из стрессовых симптомов, так же, как и анорексия - чаще всего имеют целый ряд сложнейших психологических мотиваций. Могут играть роль и социальные факторы, и наследственные, и физиологические, такие, как, скажем, перенасыщенность организма гормонами, например, холецистокинином, но мы обратимся прежде всего к психологическим, одинаково значимым как для женщин, так и для мужчин.

Переедание может играть роль вознаграждения за мифические лишения. Часто оно служит средством обретения силы и уверенности. Может служить заменой сексуальных удовольствий или безопасным выходом раздражения.

Иногда неумеренное потребление пищи, как ни покажется странным, может быть продиктовано желанием избавиться от зависимости ее поиска. Тогда мотивировка будет сформулирована приблизительно таким образом: "Я прячу, обеспечиваю себя про запас".

Основатель направления семейной позитивной психотерапии доктор Н. Пезешкиан, специалист в области психосоматических заболеваний, уделяет особое внимание этой проблеме в своей книге "Семья как психотерапевт". Он считает, что огромное значение имеет отношение к еде в семье, в которой пациент воспитывается. Он приводит следующий монолог: "В нашем доме основным девизом всегда было: "Еда соединяет тело и душу".

Помню, что, когда мне не хотелось есть, мне говорили: "Все, что стоит на столе, должно быть съедено". Если я чего-то не хотел, мне говорили, что больше ничего нет. А когда мы ели в ресторане, это был просто ужас! У нас был девиз: "Лучше заболеть, чем оставить что-нибудь хозяину".

Этот пациент рос в тяжелое послевоенное время. Когда ему было девять лет, умер его отец, и мать постоянно сетовала: "Как жить без кормильца!" Роль отца сфокусировалась в роль добытчика пропитания, и еда постепенно стала приобретать для пациента символический характер. Каждый съеденный кусок давал ему чувство безопасности и уверенности в завтрашнем дне.

В случаях булимии и ожирения нарушается обмен веществ и усвоение пищи. Мало ограничивать себя какой бы то ни было диетой, она, напротив, может оказаться даже губительной, потому что такие больные, как правило, по окончании "подвига" стремятся себя за него вознаградить. Чем? А по старой схеме - все той же едой! Набрасываясь с новой силой на еду, они могут одновременно с этим форсировать потерю веса, прибегая к рвотным средствам, диуретикам и клизмам, уже знакомым нам излюбленным "развлечениям" больных анорексией. Это становится реальной угрозой биохимическому балансу организма, что, естественно, является угрозой для жизни. Иногда больные успешно скрывают булимию, поддерживая нормальный вес с помощью вышеперечисленных варварских методов. Тогда ее трудно распознать, и, распознав, оказать медицинскую помощь.

В любом случае, когда болезнь, связанная с нарушением обмена веществ и усвоением пищи, распознана и пациент согласен на лечение, нормально сбалансированное питание (которое, кстати, совершенно не исключает определенных диет) должно быть совмещено с психологической помощью специалиста.



Анастасия Новикова поделиться

14.03.2003