Роман с немцем

С такой формой знакомства, как брачное объявление, я столкнулась дважды. Один раз, очень давно, подобным образом пыталась устроить свою судьбу моя самая близкая подруга. Ее неудача надолго отбила у меня желание получать письма от "поклонников по переписке". Тем не менее, спустя пару лет сама отправила объявление в рубрику "Знакомство" одного популярного российского журнала.

Но случилось непредвиденное: мое послание почему-то было опубликовано в немецком "Привате", а я пребывала в блаженном неведении о грядущих в жизни переменах. Тем более что в объявлении фигурировали координаты знакомой, с которой я поддерживала не слишком тесные приятельские отношения. Наши с ней пути случайно пересеклись в теплом мае: поговорили о том о сем, попрощались. "Кстати, - вдруг спохватилась Машка, - тебе какие-то письма пришли из Германии, почему-то на мой адрес. Может, заберешь, а?" "Странно, - пожала я плечами, - а когда ты их получила?" Моя знакомая наморщила лоб: "Первое письмо пришло в ноябре. Потом было еще два, кажется, в декабре". Я с тоской посмотрела на свежие, клейкие листочки: "Ты разрушила мою личную жизнь".

Письма я все же забрала. Придя домой, с волнением разорвала добротные конверты. Из них выпали мелко исписанные листки бумаги, пара открыток, фотография. Так началось мое знакомство с Геральдом, жителем города Герфорда. Возраст - немногим за сорок, рост - 177 см. По специальности - переводчик, преподаватель. Знает несколько языков, в том числе русский. Я написала ответное письмо, в котором, как могла, объяснила свое долгое молчание. Сообщила на всякий случай подлинный адрес, номер телефона. Ни на что не надеялась, просто поблагодарила за внимание к моей персоне.

Примерно через неделю после того, как письмо было отправлено в Германию, раздался междугородный звонок. "Здравствуйте, - произнес незнакомый мужской голос практически без акцента, - я Геральд". Так продолжилось наше заочное знакомство. Геральд звонил мне несколько раз в неделю, мы писали друг другу длинные письма. А в начале зимы он сообщил, что едет в Россию.



Встреча в Валентинов день



Кося глазом в зеркало, я лихорадочно укладывала волосы феном и терзалась вопросом: вовремя прийти на свидание или нет? Если опоздать, то на сколько? Решено. Двадцати минут хватит вполне, но, как водится, опаздываю почти на час.

В метро, цепенея от ужаса, понимаю, что европеец не будет так долго стоять на морозе у подножия памятника великому русскому поэту - ни из уважения к Пушкину, ни из симпатии к моей персоне. Оставалась смутная надежда, что мне достался не вполне нормальный иностранец. Ну, какой здравомыслящий представитель "золотого миллиарда" потащится в цыгански шумную и бестолковую, да к тому же морозную Москву ради встречи с русской женщиной? Словно пробка из бутылки с шампанским вылетела на Пушкинскую площадь. Никого. Если не считать, конечно, самого Александра Сергеевича. Метет поземка. За памятником хоронится от ветра какая-то парочка. Ближе к входу в метро стоит инвалид с костылем. Неужели это он, мой пен-френд? Слава Богу, нет. Машинально прохожу мимо парочки, и меня обжигает: "Геральд!" Да, это он, а девушка рядом - товарищ по несчастью. Я вымученно бормочу извинения. На лице Геральда - замерзшая улыбка. Он полчаса стоял без шапки в стойке оловянного солдатика рядом с памятником. Боялся, что я его не узнаю, ведь на посланных мне фотографиях он был без головного убора. Мы идем греться в ближайшее кафе. А вечером уже у себя дома я, наливая чай, ошпарила его кипятком. Знакомство состоялось.

Решившись закрутить роман с иностранцем, необходимо быть психологически готовой к тому, что заграничный избранник совсем не похож на российских. И совершенно не вписывается в наше понятие "комильфо", эдакую шкатулочку, в которой бережно хранятся детские грезы о рыцаре, студенческие мечтания о "юноше бледном, со взором горящим", мамина мудрость о том, что главное в мужчине - надежность.

Короче, наше "комильфо", усвоенное на языке родных осин, никак не вяжется с существом, по-журавлиному вышагивающим рядом с рюкзачком за спиной. Он совершенно не стремится подарить вам жемчужное ожерелье, а рвется в старообрядческую церковь и к храму Христа Спасителя. Он не ведет вас под руку в ближайший салон меховых изделий, горя желанием купить норковую шубу, а дарит томик шиллеровских баллад. "И это все?" - вопрошаете вы Судьбу, когда вам торжественно вручают "биг-мак", увенчанный пораженческим листиком петрушки, и стакан спрайта.

Попав в подобную ситуацию, я твердо решила: мне никто не обязан делать подарки. И вообще лучше заранее отказаться от мысли, что стоит лишь познакомиться с иностранцем, как приятные сюрпризы обеспечены. Отношения еще предстоит выстроить, причем заниматься этим нелегким делом наверняка придется принимающей стороне. Поэтому с самого начала знакомства важно понимать, что, потратив массу времени и сил, можно соорудить лишь домик на песке.



Кошка Груня



Как непостижимым образом вплелась в наши с Геральдом отношения серая кошка Глафира, знает, наверное, только провидение. Глафира материализовалась из наших разговоров об Иосифе Бродском, обожавшем кошек (к его стихам мы оба оказались неравнодушны), об английском поэте Элиоте, тоже питавшем пристрастие к этим мяукающим созданиям.

Короче говоря, на третий день после приезда в Москву Геральд, отправившись на рынок за продуктами, вернулся с двухмесячным котенком, которого всучила ему престарелая бабулька, полагаю, очень даже не бесплатно. На прощание она сообщила, что кошку зовут Глафира или по-домашнему Груня. Кошка оказалась веселой, без комплексов. Перво-наперво ободрала все обои в квартире, которую Геральд снимал. Точила когти о новый диван. Оставляла кучки во всех мыслимых и немыслимых местах.

Незадолго до отъезда Геральда в Германию мы купили на Птичьем рынке клетку-переноску ручной работы из лозы, а также специальные кошачьи игрушки, чтобы Груне не было скучно во время перелета. За три дня до отъезда пришлось нести кошку к ветеринару, дабы он документально зафиксировал несокрушимость ее здоровья. Я долго хохотала, разглядывая выданную справку: "Котенок в количестве одной головы, беспородный, двухмесячный, не привитый по возрасту, отправляется авиарейсом по маршруту "Москва - Дюссельдорф".

Наконец мы отправились в Шереметьево. На заднем сиденье машины между ним и мной находилась клетка с кошкой, вальяжно развалившейся на лучшем джемпере Геральда. В аэропорту пассажиры с интересом поглядывали на жалобно мяукающий багаж - Груне, видимо, не хотелось расставаться с родиной. В Дюссельдорфе кошку задержали таможенники: по закону для животных положен месячный карантин, и из аэропорта Глафира прямехонько угодила в кошачий приют. Через два дня Геральд приехал за ней, преодолев 250 километров пути, с твердым намерением перевести пленницу в приют родного Герфорда (не бросать же животное на чужбине!). Ему милостиво разрешили забрать кошку домой с условием, что она месяц будет содержаться в полной изоляции. Груня действительно прожила 30 дней в отдельном сарайчике - с электрообогревателем, ковриком, клеткой и игрушками. Когда она вышла из заточения, ее тут же переименовали в Зину. Так решила Леони, четырехлетняя племянница Геральда. Одно плохо: Зина наотрез отказалась ловить мышей, повадившихся грызть яблони в саду, чем напрочь дискредитировала российских кошек в глазах немецкой общественности.



Просто мы очень разные



Теперь-то уж меня никто не сможет переубедить в том, что оригинальность западного менталитета ни в чем не уступает загадочности и непредсказуемости русской души - история с Глафирой тому подтверждение. Будьте к этому готовы. В противном случае любите соседа - сантехника Васю, который пьет горькую, смолит "козью ножку", ходит по дому в линялой майке и в нее же сморкается. Зато он свой в доску и до конца предсказуем. Европеец, воспитанный совсем в ином социальном пространстве, может просто испугать своим поведения. К примеру, мне достался Пьер Безухов в западноевропейской модификации. Он незлобив и меланхоличен, на работу ездит на велосипеде, в свободное время развивает интеллект чтением увесистых фолиантов и штудированием языков, путешествует по разным странам, а также размышляет о судьбах мироздания. Недавно приступил к изучению тибетского языка и намерен побывать в Тибете. Думаю, побывает.

Мы обречены любить своих избранников такими, какие они есть. Заморских в том числе. Поэтому к выбору возлюбленного надо отнестись ответственно, с рациональностью калькулятора и обязательно определиться, с отсутствием каких черт в его характере вы не смиритесь до конца своих дней. Для меня важно, чтобы мой избранник не пил и не курил, обладал чувством юмора и высоким интеллектом, был добр, склонен к моногамии, хорошо образован, а также не чурался домашней работы, поскольку я твердая сторонница равноправия в мире кастрюль, веников и нестираного белья. На остальное я способна закрыть глаза.

Нет потрясающего счета в банке? Ерунда, богатство не главное. И вообще, советую не млеть при виде "золотой" кредитной карточки вашего знакомого. Ведь вам нужны конкретные достоинства конкретного человека, а не преимущества социальной системы, в которой он живет.

Внешность и деньги - все это камушки, которые легко вытряхиваются из туфельки. Но на скользком пути любви к иностранцу нас поджидают и настоящие валуны, налетев на которые мы стенаем: "Все мужчины - подлецы!" А "подлец" вовсе не хотел разрушить вашу жизнь, просто об одном и том же вы часто говорили на разных языках. Как тут не вспомнить восточную мудрость о том, что колодец - это вывернутая наизнанку мечеть.

Мой немецкий друг - не ангел. Будь я Господом Богом, слепила бы его совсем по-другому. Но я стараюсь удержаться от извечно женского стремления наставить мужчину на путь истинный. Если ваш приятель - иностранец, поверьте, это желание возникает слишком часто.

Но когда мне неудержимо хочется заставить его соответствовать моим представлениям об идеальном мужчине, я говорю себе: "Стоп! Допустим, в процессе активной переделки ты его лишишься, и кто тогда скажет тебе поздно вечером по телефону: "Здравствуй, моя сова!" И я вспоминаю его, почти превратившегося в ледяную скульптуру на Пушкинской площади. А потом долго машущего мне рукой - в "Шереметьево-2". И все, что было между этой встречей и тем прощанием.

Знаете, что подарил мне мой возлюбленный накануне своего отъезда из Москвы? Ни за что не догадаетесь! Красочный старообрядческий календарь и несколько репродукций с древних икон. А еще исторический роман Роберта Грейвза, попутно прочитав мне краткую лекцию о жизни и творчестве этого английского поэта и прозаика. Себе он купил точно такую же книгу, объяснив, что читать ее мы будем одновременно, обмениваясь впечатлениями по телефону. Все так и происходит, хотя у меня, историка по образованию, уже "едет крыша" от бесчисленных Тибериев, Германиков, Постумов и Неронов, плотно, словно в московских коммуналках, заселивших книжные страницы.

Роман с иностранцем требует правильной расстановки акцентов, и цель его - вовсе не выезд за границу, а отношения с человеком, которого вы поставили рядом с собой на шахматном поле своей судьбы. Только он может преподнести вам необыкновенный подарок: кроме себя подарить еще незнакомый дотоле мир - с его языком, культурой, историей, традициями. Разве игра не стоит свеч?



Ольга Кондратьева поделиться

13.12.2002