Могла быть милая шведская семья

30 декабря 1984 года экспресс «Жигули» мчал нас в Самару. Я и моя коллега по работе возвращались из сумасшедшей командировки в наше министерство, радуясь, что успели благополучно завершить все дела и в самый канун Нового года будем дома. После недельной напряженки душа требовала разрядки. И вот, погрузившись в поезд, поняли, что наконец-то можно слегка расслабиться. Необходимый «джентльменский набор» для этого был - все-таки из Москвы едем, а в те приснопамятные времена оттуда в нашу голодную Самару везли все, тем более праздник на носу.

На столе появилась бутылочка коньяка и прочие необходимые аксессуары. Путешествие обещало быть «содержательным». После первых тостов за успешное завершение командировки и наступающий Новый год пошла неспешная дорожная беседа, причем тематика невольно скатывалась к различным новогодним событиям из прошлого.



- Для меня, - сказала попутчица, - самым неординарным был новый 1962 год, который сыграл определенную роль в моей личной жизни. Мне вроде бы грешно было сетовать на свою тогдашнюю жизнь - была благополучная (внешне) семья. Муж, пятилетняя дочь, неплохая квартира почти в центре города, хорошая работа в одном из НИИ. Но вот на седьмом году семейной жизни (а ведь седьмой год - один из критических) я все чаще начала задумываться о том, что у нас с супругом с каждым днем становится все меньше и меньше общих точек соприкосновения. Вот и в этот канун Нового года произошел конфликт. Мы получили приглашения на встречу Нового года сразу от двух «домов» (назову их условно) - Смироновых и Васильевых. У Смирновых всегда вкусно кормили - глава дома имел доступ к «кормушке» (а в те годы это было немаловажным), да и хозяйка имела какое-то отношение к торговле. Однако публика там собиралась сероватая, с эдаким мещанским уклоном. Тем не менее моему мужу эта компания очень нравилась и он охотно бывал там. Мне же больше нравилась тусовка у Васильевых. Стол там не блистал кулинарными изысками, но там всегда собиралась очень интересная публика - самодеятельные музыканты, молодые артисты, начинающие поэты и журналисты. В общем все те которых позже стали называть шестидесятниками. Атмосфера там была милой и непринужденной. В перерывах между возлияниями слушали записи Окуджавы (тогда он только что входил в моду) и пели под гитару его песни. Читали ранние стихи Евтушенко, Вознесенского и местных авторов, балдели от записей джазовой классики.

И вот 31 декабря, отправив с утра дочь к родителям, мы начали выбор вариантов встречи Нового года. Скажу сразу - к консенсусу мы так и не пришли. Супруг категорически настаивал на Смирновых, я - на Васильевых. Ближе к вечеру дискуссия переросла в небольшой семейный скандальчик с нелицеприятными воспоминаниями о прошлых взаимных обидах. В итоге муж собрался, хлопнул дверью и ушел встречать Новый год к Смирновым, надеясь, что я, поджав хвост, прибегу туда следом за ним. Фигушки! «Почему бы не встретить этот год порознь?» - решила я. Собралась, нанесла на лицо «боевую раскраску» и спокойно отправилась к Васильевым.

Соседом за столом случайно (а может быть и нет) оказался мой давний знакомый - Игорь, бывший сослуживец моего мужа. Я всегда втайне симпатизировала ему, постоянно удивлялась его браку и подспудно ему сочувствовала - слишком разные они были люди с его супругой. Он - тонкий интеллигентнейший человек, разбиравшийся в музыке, поэзии, искусстве. Она - не очень далекая женщина, напрочь лишенная чувства юмора, грубоватая и прямолинейная, хотя внешне была довольно-таки привлекательной. Как-то ранее, в откровенной беседе, я поинтересовалась у него, что держит его в этом браке. Он ответил полушутливо:

- Ты знаешь, еще до женитьбы мы по глупости сделали сыночка. Он-то и стал побудительной причиной нашего брака, а потом я слишком полюбил его, чтобы сделать безотцовщиной. Вот и несу этот крест. А что касается чувств, то семь лет житейской прозы их достаточно притупили.

За столом он поделился со мной радостной новостью. Буквально неделю назад он получил новую двухкомнатную квартиру в одной из «хрущевских» новостроек. Переезд уже почти осуществлен, но из-за отсутствия газа и горячей воды они пока продолжают жить в своей старой коммуналке. Я не могла не спросить его, а почему он пришел в одиночестве. То, что он мне поведал - один к одному совпало с моей историей. Те же приглашения, те же дебаты, и та же развязка: он пришел сюда, а мадам пошла к Смирновым. Это обстоятельство еще больше сблизило нас, и мы уже весь вечер не отходили друг от друга.

Встреча Нового года, в общем-то, удалась. Веселая компания, хохмы, розыгрыши, приколы, шутливые и оригинальные тосты...

Часа в три ночи все мы вывалились на улицу и пошли к елке на центральной площади. Увлеченные приятной беседой, мы не заметили, как отстали от общей компании и затерялись в толпе, идущей на площадь. Была чудесная новогодняя ночь: легкий морозец, падал пушистый снег, вокруг праздничное веселье. Как-то незаметно мы начали целоваться. И тут мне голову пришла грешная мысль: а не устроить ли моему «козлу» маленькие рожки? Взяв на себя инициативу между двумя поцелуями, которые с каждым разом становились все откровеннее, я шепотом предложила:

- Поехали смотреть твою новую квартиру.

Игорек не ожидал такого оборота, но, судя по всему, мое предложение совпало с его тайными желаниями, поэтому колебаний не было.

С великим трудом мы все-таки поймали машину и через двадцать минут оказались в его новом доме. Там нашлась заветная бутылочка (семья все-таки готовилась к новоселью), бесхитростная закуска, а все остальное произошло без предрассудков и комплексов.

Когда первые страсти поутихли и мы лежали, согревая друг друга, ибо в необжитой квартире было прохладно, вдруг четко услышали, что кто-то ковыряется ключом в замке входной двери. Игорь быстро что-то накинув на себя и прихватив попавшийся под руку молоток, кинулся к входу, а я судорожно начала приводить себя в нормальный вид.

Мне плохо было слышно, что творилось в прихожей, слышен был голос Игоря, звучавший на повышенных тонах, с элементами неформальной лексики, и женский голос с явно виноватыми интонациями. Потом хлопнула входная дверь, и бледный, но уже смеющийся Игорь вернулся в спальню, продолжая держать молоток в руке.

- Ну что, милый, влипли?

- Да как тебе сказать? Поначалу и я так подумал, когда открылась дверь, - на пороге я увидел свою благоверную (как я, дурак, забыл о наличии вторых ключей). Но! За ее спиной маячила полупьяная фигура... твоего супруга. Мой грозный вид, да еще с «оружием» в руках, поверг их в шок. У первой буквально отвалилась челюсть, а второй - шеметом кинулся вниз по лестнице. Я воспользовался замешательством, вылил мадам на голову ушат словесных помоев, вырвал из рук ключи, послал ее очень далеко, указав адрес, и захлопнул дверь. Грубо, конечно. Но! Нападение - лучшая защита. Нет, о нашем присутствии здесь они не подозревали. Просто намечалась точно такая же любовь. Сегодня все в наших семьях - как по шаблону!

- А что, - пошутила я, - может быть, их не стоило выгонять? Провели бы остаток ночи как милая шведская семья.

- Ну, знаешь, я не уверен, что наши супруги правильно бы поняли этот авангард.

Он обнял меня за плечи и подвел к окну. Мы увидели, как из подъезда вышла пара и, ковыляя по горам еще не убранного строительного мусора, направилась к дороге - ловить машину...

Экспресс мчался, мерно постукивая на стыках рельсов. Соседи по купе давно уже угомонились, посапывая на верхних полках.

- А что было дальше? - поинтересовался я.

- А дальше было самое интересное. Опуская ряд подробностей, скажу, что в итоге обе семьи распались, но оба романа продолжились. В конце концов Игорь оставил эту злополучную квартиру своей семье и переехал ко мне. Ровно через три года, в новогоднюю ночь (именно с той ночи мы ведем отсчет нашей семейной жизни), мы отметим нашу серебрянную свадьбу. А мой бывший супруг, ничтоже сумнящеся, женился на его бывшей жене. Наши дети с детства были очень дружны и вхожи в оба дома. С годами детская привязанность перешла в роман, а потом и в брак, после чего наши семьи стали «дружить домами». А скоро нашей общей внучке исполнится четыре годика… поделиться

Владимир Лебедев

14.01.2000