Па-де-труа

В палате на двоих было душно: томная дама, чья кровать была у окна, начинала чихать от одного упоминания об открытой форточке. "Интересно, а в постели со своим мужиком она так же выдрючивается? - подумалось Ирине. - Вот уж, наверно, бедолага настрадается, прежде чем она его допустит до своих прелестей! Как она вообще "подзалететь" умудрилась, с такой-то предусмотрительностью и заботой о своем драгоценном здоровье?" Сама Ирина, с ее юной бесшабашностью, а самое главное - сумасшедшей любовью к Игорю, удивлялась, как долго ее судьба милует, не ставя перед необходимостью бежать в абортарий.

Игорь всегда приходил к ней в студенческое общежитие с комплектом "мужской предосторожности", но иногда его не хватало. И тогда Ирина мучалась страхами в ожидании месячных. Весь год все как-то обходилось, а два месяца назад... Два месяца назад Игорь получил свой свободный диплом и уехал в неизвестном Ирине направлении. Накануне его отъезда они и "прокололись". Впрочем, узнай Игорь об этом, он все равно не остался бы: студенческая подружка с родителями в сельской местности, узкая кровать в общежитии - это одно. Адвокатская практика - это уже из другого "среза" Общества. Хвосты из прошлого Игорю были ни к чему. Ирина поняла это, прикинув все "за" и "против", как только немного пришла в себя после недельного беспрерывного рева. Что она не оставит ребенка, было абсолютно ясно. Как жить дальше - вот этот вопрос мучил ее гораздо больше. Возвращаться в серую повседневность общежития, в институт, где ее обучали, как эксплуатировать дорожные машины и механизмы, что ей, как выяснилось, совершенно не интересно и не нужно, было сверх ее сил. Надо было как-то менять свою судьбу. Но для начала - пройти через эту вот палату.

В небольшом чистеньком холле было прохладно и тихо. .Обосновавшись в мягком .кресле, занимавшем вес 'угол, она раскрыла "Медею" Еврипида. К древним грекам ее подтолкнули столучные артисты, привозившие на гастроли штайновскую версию "Орестеи"'.

И потом, с немалым трудом отыскав несколько греческих трагедий,.она с восторгом и потрясением окунулась в мир небывалых страстей, каких не увидишь нынче и в самых крутых боевиках. Ну, эка невидаль -муж волшебницы Медеи влюбился в молоденькую царевну. Ну, устрой ему раздрай, ну, дай чего-нибудь выпить, чтобы у него на молодушку аппетита не было. Так ведь нет! Не только соперницу отравленной короной-диадемой, а попутно ее отца убила, но и двоих собственных детей! Их-то за что?!

- Девушка, что с вами? Отчего плачете? - Ирина подняла зареванные глаза - на подлокотнике ее кресла сидела моложавая женщина в шикарном кимоно. Она взглянула на обложку книги и развела руками: "Ну, знаете... Я думала, вы дамский роман читаете... Что-нибудь типа Саган, например... Да вы и озябли, идемте, у меня есть дивный кофе."

Лежала Тамара в "камере-одиночке", как сыронизировала сама. В палате-люкс из двух комнат, с телевизором, видиком, кондиционером, микроволновой печью и забитым снедью "Стинолом". Ирина впервые в жизни попробовала здесь, и киви, которое ей совсем-не понравилось, и авокадо - вот оно-то ей пришлось по вкусу. Тамара подкладывала ей прозрачно-янтарный балычок, подвигала розетки с черной икрой... Они болтали, как закадычные подружки, но .Ирина нет-нет, да ц ловила на себе странные взгляды

. Тамары, будто та что-то прикидывала и для себя решала. Но Ирину это не обижало. Она спокойно и не тушуясь рассказывала Тамаре свою историю и участливо поинтересовалась:

- А вы тоже... - Нет, - голос Тамары дрогнул, - я лежала на сохранении. Но опять ничего не вышло. .Уже в седьмой раз.

- А... А разве такое бывает? - опешила Ирина. - Я думала, наоборот, .одного женщине бояться нужно - того, что у меня...

Из больницы их выписывали в один день, и Ирина была приглашена на семейный обед.

Стол был сервирован на троих, это она отметила сразу. Салаты, жюльены, бульоны, доставленные из элитарного ресторана, о котором Ирина прежде только слышала, ввели бы ее в состояние тихого помешательства, если бы не естественное, без позерства и снисходительности к "Золушке" внимание хозяев. Через час - после мороженого со взбитыми сливками - Виктор, муж Тамары, уехал в офис, а Тамара задержала Ирину: "Поболтаем?" И едва за. ним закрылась дверь, без какого-либо предисловия, сказала:

- Ира, роди нам ребенка. Пожалуйста. Ирина опешила. Зато Тамара, наоборот,

говорила, не останавливаясь..

- Понимаешь, мы женаты уже 12 лет. Сначала я не могла забеременеть вообще. Потом - выкидыш за выкидышем. Сколько клиник я прошла, у каких только светил не была на приемах, каких только мучений не приняла. У нас несовместимость каких-то белков. Не буду вдаваться в подробности -но если коротко, оплодотворение происходит, а прижиться в матке клетка не может. Мой организм ее отторгает.

Расстаться с Виктором или хотя бы переспать с другим, чтобы просто родить, не могу - безумно люблю мужа. Он уйти от меня тоже не может. Да и не хочет: слишком многое нас связывает, в том числе и материальное. Ведь все, что ты видишь в этой квартире, наш офис, наше дело - это все от моего отца. Уйди Виктор от меня -автоматически потеряет абсолютно все. Так составлен наш брачный контракт.

Однажды я предложила Виктору найти чистую здоровую девушку, провести с ней несколько ночей- пусть ребенок будет хотя бы наполовину наш. Но он категорически против, и я его понимаю. Боится.

Врачи предложили нам единственный выход - найти суррогатную мать.

- Как это? -не поняла Ирина.

- Понимаешь, есть такое оплодотворение - в пробирке. Врачи "достают" яйцеклетку у жены, сперму - у мужа, помещают в какой-то аппарат; и когда происходит оплодотворение, эту клетку пересаживают в матку женщины, которая готова выносить ребенка. Она рожает и отдает его истинным родителям. Мы решили: это действительно единственный шанс. И это будет по-настоящему наш ребенок, с нашими генами.

И сам Бог послал тебя там, в больнице. Ты понравилась мне сразу. Я консультировалась с врачом, которая делала тебе аборт - она сказала, у тебя прекрасная матка; ты сможешь родить. Мы разговаривали с Виктором - и он сказал, что если ты согласишься на это, как я называю, па-де-труа, то есть танец втроем (я ведь когда-то была балериной), это будет идеальный вариант. Помоги нам! Помоги - и на несколько лет мы обеспечим тебя. А пока ты вынашиваешь нашего ребенка, мы возьмем на себя все заботы о, тебе. Ты будешь жить, как живет редко кто из твоих сверстниц. Твоей обязанностью будет лишь родить нам здорового малыша. Но, как ты понимаешь, у тебя в это время не должно быть никаких мужчин.

...Домой Ирина шла пешком, хотя Тамара предлагала дождаться Виктора с машиной. Шла полная возмущения: она инкубатор, что ли? Бездушная телка?

Из коридора общежития тянуло мерзким . запахом жареного прогорклого масла, орал на полную громкость магнитофон, в чью-то дверь молотил кулаком пьяный в стельку бритоголовый "шкаф". Все это было так мерзко, особенно по контрасту с квартирой Тамары... I

Утром она позвонила Тамаре. Она была готова на "па-де-труа".

В институте она взяла академический отпуск.

Через два месяца после того, как были сделаны необходимые анализы, ее ненадолго положили в клинику, занимающуюся экстракорпоральным оплодотворением, где незадолго до этого побывали Тамара и Виктор. А через месяц она могла с полной уверенностью сказать: "Я беременна". Тамара подыскала ей прелестную квартирку в соседнем доме (родишь, и квартира будет твоя," - пообещала она Ирине), обставила ее не супермодной, но удобной и симпатичной мебелью. Здесь было так уютно, что выходить из дома не хотелось. Тем более, что сначала была слякотная осень, потом холоднюшая и ветреная зима, следом - весна с ее лужами и грязью. Так что выходами "в свет" Ирина себя не утруждала, к тому же опасалась встреч с однокурсницами (мир тесен!). Зачем кому-то видеть ее беременность? Сплетен не оберешься...

А потом, и желания особого покидать дом у Ирины не было. Все необходимые продукты - неизменно свежие, исключительно с рынка, с обязательными свежими овощами, фруктами, орехами, равно как и кассеты с самыми новыми фильмами и музыкой, ей регулярно привозили Виктор и Тамара. Врач из клиники приходила к ней регулярно - то одна, то с тихонькой лаборанткой. За здоровьем Ирины и будущего ребенка следили на-все сто! Так что она не жалела о таком своеобразном аресте.

Но однажды Тамара пришла к ней взволнованная:

- Ирочка, придется тебе на время выйти замуж за моего Виктора.

- Н-не поняла...

- Видишь ли, наши законы не разрешают пользоваться услугами суррогатных матерей. И чтобы все было чисто, мы решили незадолго до твоих родов оформить развод, на несколько дней ты станешь женой Виктора, малыш будет зарегистрирован, и после вашего развода останется с отцом на законном основании. Ты получишь свободу, а мы - своего малыша.

Через несколько дней Ирина с интересом рассматривала прямоугольный загсовский штамп "брак зарегистрирован".

Роды прошли нормально, причем в присутствии Тамары и Виктора. Они сидели у Ирины в изголовье, стараясь успокоить ее. В их глазах было столько жалости и сострадания, что Ирина забывала, как она противилась этому их желанию видеть появление на свет ребенка, чтобы первыми принять своего малыша.

И он явился в этот мир - маленький человечек. Тамара и Виктор бросились к нему, и с разрешения врача (все-таки прошли основательную санобработку!) взяли его в руки сразу оба. Над Ириной еще хлопотали медики, но она понимала, что главное - уже позади, что малыш - крупненький и хорошенький (в этом она не сомневалась) - жив и здоров, и жива и здорова она сама, и оттого успокоилась. "Все позади, все хорошо", - билось у нее в голове. Вот только почему-то слезы лились ручьем по щекам.

Через месяц Тамара и Виктор (уже снова муж и жена) пригласили Ирину в ресторан на прощальный вечер: назавтра они навсегда уезжали из города. Куда? Этого они Ирине не открыли. Да ей это и не было нужно. Каждый получил то, что хотел. Они - ребенка, Ирина - квартиру. Она еще молода. У нее все впереди. И она счастлива. Они все счастливы. Не это ли самое главное в жизни? поделиться

Татьяна Харитонова

25.08.1999