Чужие глаза

От глаз закрытых не слышно оклика праздного
Не звать – не знать,
            не встречаться с чужими разными,
С любопытными, зовущими в голос
                                     и тихо ждущими,
С первыми встречными и посторонними душами.
Глаза бывают – как дом пустой, замки и пыль,
Глаза, как пустая пьеска, фарс, водевиль,
Стучать в эти двери не нужно, там жизни нет,
В старом саду забыт на скамейке сухой букет...
Бывают другие. Там за дверями – гудит огонь,
Там лиц мельканье,
            и чей-то праздник, и смех, и боль,
Случайный странник
                    без приглашения не попадет,
А если заглянет – уйти не сможет, и пропадет.
Глаза чужие – не звезды в небе, ведут не в рай,
Свободен выбор в пути и в жизни – так выбирай,
Какая птица летать не сможет, какая – петь,
Каким огнем загораться, в каком – сгореть...

                     ***

Где мое счастье бегает – глупое, одинокое,
Заблудилось в соснах, что пересчитать – минутное
дело, упало в осыпи листьев в дроковых
зарослях, или в озеро, заболоченное и мутное?
Где оно, неразумное? С тем ли воздухом носится,
Для которого цель – мой дом, хоть и временный,
Или ему опять – в странную чресполосицу
встреч с посторонними, с переменными,
В жуть пустых безнадежностей, что тянут и тянутся,
В морок случайных танцев на темных улицах,
В пьяные слезы с кем-то без голоса, без лица,
Глупое мое счастье – на небо лестница.
Где-то оно потерялось. Привыкло к холоду.
Бродит в толпе, не помня дома и имени,
Бедное мое, босиком – по грязи и льду,
Как теперь тебя из времени выманить...

                     ***

Мне нужно вернуться. В прохладные летние комнаты,
В цветов облетевших осеннее нежное таинство,
В еловые терпкие предновогодние хлопоты,
В весенние дачные многосемейные праздненства
В мой город, в пожарища душные пыльного августа,
В толпу загорелую, с юга влетевшую в поезде,
В цветущей черемухи головокружные заросли,
Мне нужно туда, где мне снова четырнадцать с хвостиком.
Контраст загорелой руки с белым пододеяльником,
Открытие заново ванной и собственной комнаты,
Уплыть бы в забытую осень бумажным корабликом,
И снова в дожди окунуться, привычно, безропотно,
И в чистых тетрадей и новых учебников строгости,
Туда, где мне снова на тему писать сочинения,
О жизни непрожитой нафантазировать повести.
На вечные темы о будущем счастье, о времени.
О, если бы знать – что написано, то не потеряно,
Что в книге судеб – восемнадцать листочков линованных,
что все уже сказано, сделано, семь раз отмерено,
что в будущем прошлом не встречены все незнакомые,
И старый звонит телефон... хоть на миг прикоснуться
К ушедшему. Господи. Как же мне нужно вернуться.

                     Бессонница

Она придет привидением, в темноте и без звука,
Пройдет углами по комнате осторожно и мягко,
Сожмет мне горло не до смерти, заморозит мне руки,
Песок насыплет в глаза мои иcподтишка и украдкой.
И засмеется, оскалившись, в окно багровым рассветом,
Смешает лица прохожих в цветные кляксы, в мозаику,
Вопросы, вздохи, проклятия оставить жить без ответов -
Ее привычная практика – в стиле модных прозаиков.
Ее шаги неуверенны, лицо и жесты обманчивы,
Она остудит весь воздух, до какого дотянется,
Она нелепо кривляется – пусть в зеркалах все иначе, но
Ей на каноны плевать, она ни с кем не считается.
Моя сестра одинокая, моя слепая бессонница,
Опять пришла ко мне, милая, незваным гостем вечерним,
В фонарном свете качается пустая гулкая улица
И кто-то вместо меня опять уснет сегодня, наверное...

                     ***

Скользить по лезвию ножа, наощупь, в темноте без тени,
Не прерывась, не дыша, без колебаний и сомнений.
Дрожать протянутой рукой, касаясь лестниц незнакомых
Пытаясь выяснить, какой есть выход в незакрытом доме
И каждый новый поворот мог оказаться краем смертным
Земля летела. И полет был обнаженным, откровенным
Что там? Единственная мысль – сегодня здесь, а завтра – где-то
За горизонтом без границ, за нераспознанной планетой
Когда? Часы остановить. Закрыть глаза – и видеть дальше,
Чем – невозможно объяснить. Зачем – не знаю. Меньше фальши.
Какая разница... поверь, иным годам равны секунды,
Пройдя незапертую дверь, я возвращаюсь ниоткуда.
За все приходится платить. Мысль не нова, закон всеобщий.
Чуть большее, чем просто – жить, чуть ярче, чуть смелей, чуть проще,
За каждый сорванный цветок в чужом саду, за каждый прочерк
В строке, летящей на восток по черной глади южной ночи.
За каждый прожитый сюжет в моих стихах, за эти письма,
За боль. За душу. За рассвет. Я расплачусь – не торопите...