Душою прикоснись к душе

Мой лирический герой - обыкновенный человек, он не знает ответов на многие вопросы, которые ставит перед нами жизнь. Но он - счастливый человек, потому что знает, что в поисках этих ответов и есть смысл жизни.





  Песчаный замок счастья



Я разбираю по песчинкам

тот замок, что построил ночью.

Ошибок не найдя причину,

вновь огорчаюсь этим очень.



Пока он солнцем не иссушен,

пока не смыт большой волною,

так чтобы сразу не разрушить,

сниму я стену за стеною.



А время жмёт неумолимо,

рассвет наступит в одночасье,

и не хочу опять я мимо,

ведь замок строю всем на счастье.



Доселе мой плачевный опыт

ещё не дал мне разобраться

в своих ошибках. Странный шёпот...

Приказ иль просьба постараться?



И я тружусь без передышки.

Ищу причины разрушенья.

Я так хочу, чтоб замок вышел,

но не нашёл пока решенья.



Вчера приснился сон мне странный.

(Я прикорнул. На час забылся.)

"Попробуй строить не песчаный", -

услышал я и пробудился.



Январь, 1998





             О теплоте



Когда поверишь снам, что ты согрел,

то самому становится теплее...

Обидно, что костёр мой догорел

и ветер злой золу давно развеял.



Погасли краски. Ночь хранит секрет.

Рябины куст не гаснет понапрасну.

Луна сама рисует свой портрет.

В нём свет прошедших дней сверкает ясно.



Прости меня, коль было что не так,

коль недодал, надеюсь, что не отнял.

Прости меня за то, что был чудак,

что до конца я снов своих не понял.



Взошла непутеводная звезда.

Приходит сон, и некуда мне деться.

Ещё не наступили холода,

а тот - другой помог тебе одеться.



Август, 1998





      Одиночество



Образы нас посещают по ночам

И приносят осознанье и обман.

Мы, как маленькие дети, верим им.

И, решенья принимая, после спим.



А на утро, взявши куртки, мы идём

на работу как в болото и не ждём,

что придет к нам наша муза или друг.

И на лицах - отрешенье и испуг.



Никого мы не боимся, но подчас

не хотим мы, чтобы кто-то понял нас.

Не хотим открыться настежь пред людьми.

Ну, а ночью остаемся вновь одни.



И приходят вновь виденья в гости к нам.

И мечтаем быть поближе мы к друзьям.

И ложатся мысли к мыслям как слова.

Строчки - будто на бумаге... День - глава.



Февраль, 1995





   Трогательный сонет



Душою прикоснись к душе -

и ты услышишь пенье скрипки,

запомнишь стан тугой и гибкий

и родинки на нём мишень.



Как беззаботна детвора,

не ведая тоску и грубость.

Давай и мы забудем глупость

и грусть прогоним со двора.



Уже свистит стрела в ночи,

несущая любовь и муку.

И тетива тугого лука

звучит. Родная, не молчи.



Душою прикоснись к душе -

и ты услышишь пенье скрипки.



Сентябрь, 1991





           Сонет удивлению



Давайте жить в любви. Давайте восклицать.

Давайте обновим свои черты лица.

Давайте привнесём в них радость и добро,

над глазом нанесём приподнятую бровь.



Давайте делать жизнь прекрасней с каждым днём,

смеяться, и дружить, и чувствовать подъём.

Подъём душевных сил, опять - подъём бровей,

уметь произносить друг другу слово - "Верь".



Давайте понимать и удивляться вновь.

Давайте принимать и отдавать любовь.

Давайте просто быть и просто быть людьми.

Поверь, противно жить, когда ты нелюдим.



Поверь, предела нет на свете чудесам.

Так удивляй весь свет и удивляйся сам.



Февраль, 1998





     Одинокие строчки



Они сидели молча за столом

на "Полустанке вечных перепутий",

и веяло вокруг волшебным сном,

и предстоял опять далёкий путь им.



И он сказал тогда одной из них:

"Не одиноко ль Вам за облаками?

Быть может, Вам ко мне спуститься с них?

Мы вместе полетим, держась руками..."



"Простите, юноша, меня. Далёк мой путь.

Я не могу уже спускаться ниже.

Внизу не видно звёзд и тает суть.

Тут наверху я к ней гораздо ближе".



И обратился он тогда к другой.

Она сияла, как сама надежда,

и брови изгибалися дугой,

и колыхались трепетно одежды.



"Простите, сэр, боюсь, что не смогу.

Я не берусь так высоко взлетать пока что.

Мне на морском вольготней берегу.

Не видно там у вас огней на мачтах".



На том, окончив грустный разговор,

все встали, чтоб лететь. Задули свечи.

Поднялись, кто как мог, оставив двор,

оставив всех, себя и даже вечер.



Они летели, растворясь в ночи,

опять свой стих слагая одинокий.

И стали уж невидимы почти,

когда их осветил рассвет далёкий.



Декабрь, 1997





             А потом?



Он читал ей на ходу, как всегда.

Как всегда, она смеялась над ним.

Как обычно, думал он: "Не беда,

просто рифма эта ей не сродни"



Шёл он дальше рядом с ней и гадал,

чем не нравится ей слово "трамвай"...

Но вопрос ему додумать не дал:

"Не сходить ли нам в кино?

Ну, давай!"



А потом был зимний вечер в Москве

и прогулка по бульварам вдвоём,

и притихший припорошенный сквер,

и замерзший до весны водоём.



А потом услышал он: "Не зевай!"

И снежком он получил невзначай.

А потом они догнали трамвай

и поехали к нему кушать чай.



Встал к окну он и уже не читал,

он смотрел ей неотрывно в глаза.

Что он видел в них? О чём он мечтал?

Что он слышал? И о чём не сказал?



А потом был поцелуй, как во сне,

и дурман её пленительных губ.

Сумасшедший ослепительный снег,

заносящий черноту крыш и труб.



Они сели в темноте на диван.

И услышал шёпот он: "Не вставай.

К черту чай, мой славный добрый болван.

Почитай мне свой стишок про трамвай"



Февраль, 1998





             Незнакомка



Открой свою мне тайну, незнакомка.

О чём грустишь ты в полутьме вагона,

пока под стук, незримый и негромкий,

назад уходят в сумерки перроны?



Быть может, ты пугаешься рассвета,

который притаился за стеною,

склонившихся деревьев, иль колёса

страшат тебя пустою болтовнею?



Твой взгляд поверх меня струится мимо,

как отблеск фонарей над верхней полкой.

И молча целый день уже сидим мы,

затерянные в стоге две иголки.



Сменяются на кипарисы ели,

выходят, как солдаты, из рассвета.

Уже цветут каштаны. Неужели

весна в разгаре? Скоро будет лето...



И к мысли я пришёл такой банальной:

мы думаем с тобой одно и тоже, -

что встреча наша не была случайной.

и на пути твоём я - не прохожий.



Доедет поезд, быстро разойдёмся

по сторонам - ну, что ж, - дорожный случай.

Друзьям расскажем, даже посмеемся,

что от судьбы такой был шанс получен,



но упустил... Так может, незнакомка,

решим судьбу - изменим ход событий,

пока несёмся мы незримо и негромко,

пока не объявили час прибытья?



Апрель, 1993





         Шагал

         Марку Шагалу



Мы вместе с тобою летели по небу,

как будто слетели с картины Шагала.

Смешались в сознаньи былое и небыль,

и полночь незримо за нами шагала.



Мы вместе с тобою летели, обнявшись,

и шпили церквей проплывали под нами,

а звезды смеялись о чём-то вчерашнем,

и хлопало время мгновений дверями.



А скрипки звучали далёко и нежно,

и было немного тревожно и грустно,

и города профиль - прекрасно небрежный -

растаял в тумане движеньем искусным.



А ветер нас гнал за поля за рекою,

и мчалась навстречу нам леса громада,

а я любовался тобою такою,

которой не знал. И другой мне не надо.



Когда мы вернулись, - ты быстро уснула,

прижавшись ко мне и обнявшись с гитарой,

а постер Шагала, приставленный к стулу,

глядел на меня пролетающей парой.



Июнь, 1997





Михаил Мазель, mazel@synnegoria.com

на фото: автор

Разноцветные миры Михаила Мазеля поделиться

23.11.2001