Муза для пилигрима

Любовь не мята и не купорос,
Любовь сильна, когда сильны мы тоже.
Она не плачет: "Помоги мне, Боже!"
Она не пудрит кокаином нос.

Она всё терпит: блажь и дни потерь,
Сверкает каплей в солнечном зените.
И в дивный профиль страстной Нефертити,
Вплетает грусть, так нужную теперь.

Любовь полынно вяжет пустоту,
И вниз летит под жаворонка трели.
Но ты и я, мы оба, не успели,
Ни в низ упасть, ни прыгнуть в высоту

Любовь не мята и не купорос,
Любовь дана. И мы даны ей тоже.
Она прощает всё, что только может,
А нас веками мучает вопрос:
Любовь, ты мята или купорос?"

        ***

Я для тебя была иной,
Ты для меня был тоже новым.
Смешным, а больше бестолковым,
И излучавшим не покой,

А нечто большее, чем взгляд,
Чем сон, забившийся в подушку.
Чем рысьи кисточки на ушках,
Чем путь не в небо, а назад.

Цвела иронии стрела,
Лазури бледной одеяло,
Нас тайным облаком венчало,
И тайну синью проняла.

Я стала для тебя родной,
Со мной ты породнился тоже.
Спасибо, превеликий Боже,
Что не стоял тогда со мной!

Когда кричала: "Всё, уйди,
И мне в глаза ты не гляди!"

Я для тебя была, как снег,
Ты для меня был тоже новым.
Смешным, а больше бестолковым,
Мой самый главный человек!

        ***

Втемяшилось в голову, ах, я любима,
На самом исходе растерянных дней!
И стану я музою для пилигрима,
И стану светить ярче многих огней!

И стану в рассвете купаться, как в море,
И стану красивой, как небо в грозу.
И сгинут недуги, и скатится горе,
В ту тёмную пропасть, в том Чёрном лесу.

Но выплыла правда из омута неги,
Раскрыла, как кобра, она капюшон.
И вот я опять на скрипучей телеге,
И пью самогон, а никак не крюшон.

И вот я опять растолстела, как лейка,
Любовь, как вода, уходила в песок.
Любовь, как искристая пёстрая змейка,
Кусала то в сердце, то била в висок.

Втемяшилось в голову, ах, я любима,
На самом исходе растрёпанных дней!
И стану я музою для пилигрима,
И в небе зажгу много новых огней!

        ***

Ровно три дня я мечтала о счастье,
Ровно три дня бушевала душа.
Ровно три дня разбивалось на части,
То, что не стоит давно не гроша.

Пыль по углам миражами вставала,
Бился в истерике гном за углом.
Я не молитвы, не мантры читала,
Я, как безумная, плавала в том,

В том беспредельном трёхдневном заплыве,
Просто придуманном мной наугад.
И абрикосы, и синие сливы,
Мне из цветов обещали наряд.

Если три дня обернутся в недели,
Если забудет обиды душа.
Если не части, а полные трели,
Мне пропоёт соловей, чуть дыша.

        ***

Корабль глупости на рифы неудачи,
Однажды выплыл в предрассветной мгле.
И лопнул от натуги, словно мячик,
Что отскакал по травам и земле.

А на борту того корвета плыли
Моя душа и слов пустых мешок.
И облака, что в синем небе жили,
И рюмка водки, что на посошок.

Удача рассмеялась: "Вот так дело!"
И растворилась в предрассветной мгле.
А неудача плакала и пела,
И таяла, рассыпав по земле

Всю глупость неудачных синих вёсен,
И ожиданья серого мешок.
Всё, что не помним, и о чём не спросим,
Под рюмку водки, что на посошок.