Уроки французского и немного жизни

Татьяна - человек неординарный. При знакомстве она сразу призналась: "Мой принцип - море по колено. Я не умею прислуживать, у меня есть дело, есть профессия. Я французский знаю лучше русского - могу и на жаргонном, и на очень изысканном. Я умею быть на приемах, с голой спиной, в парике, с прической, с макияжем. Я была в Париже, в роскошных ресторанах, где я - дама, и мой партнер - респектабельный бизнесмен, еврей испанского происхождения. Тонкие длинные пальцы, запонки - всегда. Мне теперь очень трудно с русскими мужиками."

Неправильно было бы сказать, что ее Париж - из области счастливой случайности. Она жаждала Парижа и мечтала о нем. Плюс страстное желание учиться, плюс очень женское упрямство, плюс, наверно, легкий нрав, благодаря которому она порой очень серьезные вещи принимала достаточно просто.

Она - преподаватель французского, как говорят, преподаватель от Бога, и многие студенты просто рвутся заниматься языком именно у нее. Они зовут ее Мадам. И кроме уроков французского она дает им уроки жизни, основанные на наблюдениях женщины за собой и другими. Вот эти уроки - из их числа.



Недавно мне впервые дали путевку в очень престижный, элитарный санаторий. Думаю: я же дама или, как сказал один мой ученик, признаваясь в любви: богиня, королева! Мне, которая старше его... Ах, да-да, у женщины нет возраста. Так вот, я дама и не хочу на электричке. А хочу на иномарке. Приезжаю на "мерсе". Там - "хочу жить одна". Даю коробку конфет - везде люди любят подарки - в России, во Франции - и живу одна. Хожу, пытаюсь никого не трогать. Но один представительный мужчина вдруг спрашивает: откуда у вас космический темперамент? Испанские крови? Или еврейские?

Действительно, откуда? Мама из села, из-под Днепропетровска, хохлушка, папа - с Волги. Просто я так устроена. Если чего хочу - иду напролом. Никогда не бываю второй, ни у кого, нигде. Только первая.

Когда в свое время мне, второкурснице, мужчина предложил руку и сердце, отказала: учиться хочу! Смешно, правда, если бы какая-нибудь девочка сегодня ответила что-нибудь подобное?



Мне повезло на настоящих учителей. Настоящей пытаюсь быть и я.

В нашей стране много профессионалов, но их не ценят, они как бы растворены в массе - грязи, киосков, всей этой заварухи. У меня была прекрасная преподаватель-женщина, знаменитый профессор. Жесткая. И добрая. Она говорила: "Я - женщина. Могу быть леди - могу унизиться, но для дела".

Лет в 16 я встретилась с дамой, мудрой, красивой. В ней была утонченная женская мудрость. И тогда я уяснила: не имею права нести зло, плохое настроение. Нельзя входить в аудиторию с лицом типа тыквы. Я снимаю с себя маску забот, болезней и оставляю за порогом. Потому что есть заразительность психологического состояния. У вас на душе кошки скребут, через 20 минут - у него, потом все снова передается мне и так далее. Теперь понятно, почему улыбка? Почему так важны глаза?

У меня есть ученики, которых я веду бесплатно, среди них - "трудные", необеспеченные. Необогретые. Всякие. А через некоторое время - глаза блестят, они оттаивают.



Несколько лет назад я встречалась с Поляковой, основателем известных курсов интенсивного изучения иностранного языка. Это - мое! Приехала никакая - джинсы, кофточка... Она - копия Пьехи, светские манеры. Но у меня язык свежий, после Франции, приняли. Ощущение дичайшее: рука мешает, нога мешает. Урок - ощущение полета, кайф, сравнимый разве что с пиком любви.

Теперь я веду этот интенсив. "Мадам, ваши уроки - лучшее, что было в нашей жизни" признаются ученики.

Есть французская пословица: "Все, что затрагивает сердце, остается в памяти". Через эмоции, через жест я учу их французскому, учу и жизни.

"Язык недосягаем. Будут у вас деньги, вы будете в Париже. Но вы должны быть достойны Франции", - говорю им.

Я туда езжу с 72-го года, как комсомолка, активистка, ленинская стипендиатка.

В 21 год было одно восприятие Франции: все красиво, вкусно, все улыбаются - рай земной. Потом восприятие менялось. Я жила, у меня была кухарка, прачка. Друзья. Потом, когда эти друзья продавали мои подарки на Монмартре, они переставали быть друзьями. Я стала жить по российским законам - мне щелкнули по носу. Неважно, как и что - там свои правила.

Нам, русским, платили по 4400 франков, а всем остальным - американцам, чилийцам, марокканцам - по 5200. Мы - Черная Африка. Но через неделю я кормила всю общагу - тех же китайцев, чилийцев...



Французов - люблю, они мужчины в высшем понимании этого слова.

В Париже я попала в не очень приятную историю. Не буду вдаваться в подробности, в общем, влипла, сижу в полицейском участке. Дрожу: а вдруг упекут в тюрьму? Заходит жандарм. Представляется. Смотрит - и вдруг мысль: "Боже, какая фигура". У него карие глаза. Я в них гляжу и понимаю: нет, тюрьмы не будет. Галантность у них в крови.

Образ ловеласа, дамского угодника - не более, чем игра. Я не знаю более верного мужа, отца, чем француз.

Обожаю евреев-банкиров - за их ум, кошелек, тонкие запястья. Итальянцев не люблю - это мужья всех; после арабов самая ненадежная "мужчинская" нация.



Муж говорит: "У нас завод начинает работать с французами, хочешь пообщаться?" Хочу! И уезжаю в Питер с его моряками, адмиралами, там тема какая-то про моторы, дизели, я в этом - ну, ничего. Сижу, молчу, хотя я долго молчать не умею. Переводчик - с большого бодуна, еле слова выговаривает. Я невольно с места подсказываю. Фирмач, президент очень серьезной компании, говорит: "Помогите, что же вы?" Я сжалась вся, но пошла: гондолы, форсунки - я слов-то этих не знала... На следующее утро "фирмач" приносит мне цветы. "Таня, будете работать вы". С тех пор я - его девочка, его великая, я неотступно везде с ним. Только спали отдельно. "Учите английский и компьютер", - сказал он мне. Английский - ладно, с компьютером сложнее: я не умею общаться с тем, что не имеет сердца.



Нужно ли использовать мужчин? Лучше пусть они нам помогают. Использовать и выбрасывать, как бумагу, - нельзя. Они безумно ранимы. Хотя среди них встречаются альфонсы. Я научилась никому не мстить. Зло, причиненное кому-то, вернется к тебе в квадрате.



Звонок: "Мадам, я купила чулочки, а он к другой поехал". Я ей говорю: "А ты сядь и подумай хорошенько, почему он к другой поехал?" Потому что чулочки должен покупать он! Ей, или мне, или тебе. Вот когда он на свою женщину потратится, она будет желанной. Когда он захочет тебя видеть в этой кофте или в этом лифчике, вот тогда ты будешь королевой, богиней, мадам...



Ни одну женщину в жизни я не делала подругой. Я могу их кормить, одевать, могу дать денег. Но приближать - боже сохрани. Помню, был у меня поклонник, доцент, известный мужчина. На все был готов ради меня, сделал предложение. Одна моя подруга, интеллигентная, воспитанная женщина, тут же позвонила свекрови (я замужем уже была): "Как она могла с ним связаться?" Моя мудрая великолепная свекровь ответила ей просто: "Галя, ты ко мне больше шить не приходи". Прошло почти 20 лет. У этой бывшей подруги, кстати, плохо жизнь сложилась.

Мужику всегда надо от тебя, чтобы ты была маленькой, беззащитной. И в этом твой ум, только не показывай ему.

Кто в доме хозяин? Кушать несу я, варю я, убираю я, он только пропылесосит. Я своего мужа обожаю, он - отец моего ребенка. Когда нужно, на руках носит, а когда - и поставит на место. Поесть сварит, когда я валюсь от усталости.

Меня нельзя сделать просто бабой при кухне, просто женой, женщиной, которая за тобой. Только наравне.

Дочку приучаю: даже если завтрак на скорую руку, обязательны нож и вилка, независимо от того, спешишь или не спешишь. Лучше вообще не есть, чем есть кое-как, лучше не живи, чем жить кое-как.

Муж с дочерью дарят мне "Дюну" и "Шанель"- мои любимые духи. Я с одной стороны "Дюной" мажусь, с другой "Шанелью" - только так. И - море по колено… поделиться

Людмила Круглова

20.07.2001